беду, ты с ума меня сводишь!
Только как я уйду, если ты не уходишь?
Катя дождалась финала и, накинув на голову капюшон, двинулась вдоль по улице мимо освещённых окон гастронома. Мальчишки покорно шли следом. Все трое выглядели как часть похоронной процессии и, подметая улицу взглядами, боялись смотреть друг другу в глаза. Так, не проронив ни слова, и достигли поворота, откуда виднелся дом Кати.
Сама она бросила взгляд в ту сторону и остановилась, потом запрокинула голову и устремила глаза вверх. Мерцали звёзды и, скрытый полупрозрачными облаками, просвечивал бледный диск луны. В голове назойливо звучал мотив, а вместе с ним слова песни:
«Каждая моя мечта плывёт мимо, как облака на ветру. Я не туда иду. Что мне делать? Всё не так, как было. Что мне делать?..»
Вчера они с Лёней проходили здесь и также стояли, задрав головы и любуясь луной. Потом Катя почувствовала, что он смотрит на неё, а ещё через минуту ощутила на губах сладость поцелуя. Память упорно возвращала её в этот момент, но было трудно понять – пытала или спасала. Слёзы копились где-то внутри. Внешне Катя оставалась спокойна и выглядела так, будто единственное, что занимало её в эту минуту, была эта немая картина ночного неба. Мальчишки стояли рядом, но, даже не глядя в их сторону, она смогла ощутить степень возросшего напряжения.
– А кто она?
Вопрос, сорвавшись с губ, казалось, разрезал тишину и повис в воздухе. Катя испугалась, задав его, и сначала выдержала паузу и только после этого повернулась лицом к мальчишкам. Улыбка ещё блуждала на нём, но глаза требовали правды.
Сашка не выдержал этого и опустил голову, оставив ответ на усмотрение друга.
Поняв, что отпираться бесполезно, Борис взял ответственность на себя.
– А-а-а, так это Юлька Смыслова! – обесцветив голос до полного безразличия, воскликнул он, потом задумался, будто припоминал что-то, и добавил этим скудным сведениям полной ясности, – Лёнькина одноклассница. Из нашего городка. Вроде, было у них чё-то.
Вряд ли Борис выдал военную тайну, но выглядел так, будто сдал все пароли и явки и теперь сам запрашивал помощь Сашки, а заодно – молил у Кати прощения виноватым взглядом.
Пользуясь редкой возможностью, она изучала его лицо. Правильной формы нос, широкие густые брови, волевой подбородок, аккуратный изгиб губ. Сегодня немного другой, твёрже. В первую очередь в людях Катю привлекали глаза. Сегодня она не могла видеть их печальными и поставила на последнее место.
Каждое слово, сказанное Борисом, Сашка переживал настолько болезненно, что, казалось, редактировал и спорил, но, получив сигнал о помощи, вдруг онемел. Катя перевела на него взгляд, и тогда он шумно – словно собирался опрокинуть стакан водки – выдохнул из себя воздух, а с ним – несколько слов:
– Да-а-а, так учиться она уехала… куда-то… – потом многозначительно приложил указательный палец ко лбу, словно нужный факт и вправду мог извлечь столь необычным способом. Но тайну не открыл, лишь повесил голову также как его друг.
Катей вдруг овладело странное чувство. Тяжесть, лежавшая