а может обернуться страшным бедствием. Бог ветра, очевидно, был уже в общеиндоевропейской мифологии (греческий Эол, индоиранские Ваю и Вата). При этом у иранцев было два Ваю – добрый и злой. Индийский Ваю – воинственный спутник Индры, отец его дружинников-марутов. Дети Ваю – обезьяний царь Хануман и богатырь Бхима – отличаются огромной силой и буйным нравом. У германцев бог ветра и бури слился с богом-колдуном типа Велеса и в образе яростного воителя Одина-Водана занял престол главы богов. Ветер, таким образом, представлялся если и не злым, то буйным, воинственным и своенравным. Отметим, что между «ветром» и «веком» есть созвучие в восточнославянских языках. По-белорусски «веко» – это «вейко», а ветер, как мы помним, «веет» и в русском, и в белорусском языках. Может быть, разгадка тут в том, что закрытые веки защищают глаза, в том числе и от сильного ветра.
Вий у Гоголя – повелитель подземного царства, хозяин земных недр. Неудивительно, что у него железное лицо и железные пальцы. В народном сознании земные недра ассоциировались прежде всего с железной рудой – именно этот минерал люди начали добывать прежде всего. Древнее из металлов, освоенных человеком, были только медь и свинец, но к XIX веку они уже отошли в прошлое в качестве основных материалов для изготовления орудий труда и предметов быта. Не случайно Гоголь сравнивает Вия с гномами западноевропейских мифологий – хранителями земных недр (вспомним хотя бы Белоснежку и семь гномов). В белорусских народных сказках есть «царь Кокоть, борода с локоть, семьдесят аршин железный кнут, из семидесяти воловьих шкур сумка», а также старичок «сам с ноготок, борода с локоток», обладатель непомерной силы и огромного стада быков. В услужении у него находился трехглавый змей, а сам он скрывался от преследовавших его богатырей под землей. А белорусскому Кощею, так же как и Вию, служанка поднимает веки, «по пять пудов каждое». Этот Кощей «как поглядит на кого – так уж тот от него не уйдет, хоть и отпустит – все равно каждый придет к нему обратно». Однако ни у героя сказки Афанасьева, ни у других сказочных гномов никогда не было длинных ресниц или век, а только длинные волосы и бороды (в них часто заключается волшебная сила божества или духа, и утрата волос и бороды обычно ведет к бессилию). У Гоголя же сила Вия, наоборот, скрыта за сверхдлинными веками, и он не может использовать их без посторонней помощи. Он совместил белорусского Кощея с украинским железным Нием. Кто-то из прочей нечисти должен поднять веки Вию. Иносказательно это можно истолковать в том смысле, что нечистой силе должен помогать сам человек – своим страхом (у страха, как говорится, глаза велики). Именно страх Хомы в конце концов губит его. Вий забирает его душу к себе, в царство мертвых.
В христианских апокрифических сказаниях с языческими божествами типа Вия соотносился святой Касьян, которого в народе считали воплощением високосного года и олицетворением всяких несчастий (вспомним Касьяновы морозы, что связано еще и с тем, что день святого Касьяна – это 29 февраля,