народа. Однако людей по-прежнему арестовывали, допрашивали, бросали в тюрьмы. Они могли потерять работу или быть сосланы, оторваны от своей семьи. Других, не желавших отказываться от своих взглядов, отправляли в психиатрические больницы и лечили как душевнобольных. Однако людей убивали редко, за исключением шпионов, которых судили и расстреливали. Руководя КГБ, Андропов поощрял исследователей изучать тенденции и изменение поведения. Он строго следил за поддержанием партийной дисциплины. В коллективистском государстве индивидуальные права человека не уважались. Если человек не исполнял своих обязанностей, его по-прежнему подвергали преследованиям. «Опасные граждане» находились под постоянным надзором и могли быть высланы. Протестовать было бесполезно.
Возглавив КГБ, Андропов прежде всего изучил несколько архивных дел. Читая эти подробные записи, он составил представление о страшных побоях, пытках и убийствах, совершавшихся тайно. Особенно его интересовала история антиеврейских чисток 1951-1952 годов, во время которых по приказу Сталина были арестованы и расстреляны десятки выдающихся евреев[46]. Неизвестно, какие чувства он испытал, ознакомившись с подробностями этих дел. Он и сам жил в тревожное время и потому, может быть, не был удивлен прочитанным. Но чисто по-человечески он не мог не быть ошеломлен масштабом тех ужасов.
Через год после вступления Андропова в должность руководителя КГБ, в 1968 году начались события Пражской весны. Александр Дубчек, руководитель компартии Словакии, предложил провести в Чехословакии ряд демократических реформ. Он ослабил цензуру, гарантировал экономические и политические реформы и пообещал «социализм с человеческим лицом». Андропову, которого преследовали призраки 1956 года, повсюду мерещились козни Запада. Он боялся, что Дубчек выйдет из Варшавского договора, разрушит международную систему безопасности и ликвидирует КГБ. Он убедил Политбюро проводить жесткую линию по отношению к реформаторам. В августе Москва ввела в Чехословакию советские танки и послала войска, как это было и в Будапеште 12 лет назад. В Чехословакии не произошло такого народного восстания, как в Венгрии, и вскоре порядок был восстановлен. Чехословакия осталась в коммунистическом лагере. Но у ее граждан сложился ужасный образ Советского Союза как страны, подавляющей надежды и чаяния людей из государств-сателлитов.
В 1973 году Андропова избрали полноправным членом Политбюро. В состав высшей элиты он вошел в то время, когда руководители Советского Союза сильно постарели. Страной правили люди, находившиеся во власти уже 20 или 30 лет. У них не возникало новых идей, но они были счастливы пользоваться привилегиями, которые власть давала и им, и членам их семей. Продолжался долгий период экономического и политического застоя. На партийных съездах не происходило настоящих дискуссий о будущей политике; вместо этого руководителям организованно аплодировали многочисленные местные секретари партии. Членам