ее полет красив и точен.
Не жалел ни разу, что тебе сказал:
– Ольга, будет все, как ты захочешь.
Оленька, Олеша, времечко идет,
На гору дорожка все короче.
Но, как обещал я, так произойдет:
Ольга, будет все, как ты захочешь!
Петр I
Мужики, стригите бороды!
Мы сидели до поры.
На постройку чудо-города
Доставайте топоры.
Царь великий Петр Первый
Щекотал народу нервы.
Лихо черный ус закручивал —
Мол, старайтесь, все получится.
Все сумеем, все осилим,
Станет Первою Россия.
И от огненного взгляда
Трепетал вокруг народ —
Царь велели, значит, надо.
Создадим российский флот.
Сложит пальцы мужичонка,
Даст по горлу щелобанчик,
И, пожалуйте, водчонка —
Забирайте свой стаканчик.
Кто не выполнить посмеет
Хоть один приказ царя,
Ой, поплачет, пожалеет.
Мол, не слушался, а зря.
Ради дел, а не проформы
Петр творил свои реформы.
Для России, не для славы
Бил он шведов под Полтавой.
Двухметровый, жарколикий
Петр Великий!
Венецианская серенада
Летели звезды и качали ветки сада,
И был полет их похож на танец.
Пел этой ночью под балконом серенаду
Венецианке венецианец.
Ему прелестница лица не открывала,
Внимая звукам в красивой маске.
И вся Венеция в одеждах карнавала
Была фрагментом волшебной сказки.
Века застыли в очертаниях каналов,
Где гондольеры гондолы гнали.
И кантилена над Венецией звучала,
Венецианки всю ночь не спали.
И как уснуть, когда чарует ночь-колдунья,
А воздух страстью любовной дышит,
И, будоража кровь, горячий ветер дует
Над островерхой старинной крышей.
Пусть серенада не смолкает под балконом
И что-то в сердце девчонки дрогнет,
Она amore в темноте прошепчет сонно
И перестанет быть с милым строгой…
Надежде Бабкиной
Я давно не удивляюсь,
Даже радуюсь вполне —
Все, где я ни появляюсь,
Задают вопросы мне.
Ой, пожалуйста, Лариса,
Расскажи нам про артистов —
Кто, когда и от кого.
Много разного всего.
И болтаю я со всеми,
Мне же каждый интересен,
Ведь они дают мне темы
Для рассказов и для песен.
С собачонкой возле дома
Я гуляла как-то раз
И от тетки незнакомой
Слышала такой рассказ.
…Я жила одна на свете,
Никому не нужная.
У других мужья и дети
И котлеты к ужину.
Я ж уставлюсь в телевизор,
В моем темном царстве свет,
И гляжу чужие жизни,
Раз своей-то жизни нет.
Как