«зарядник» от него в сумке… точно клал. Ну, кажется, все! Пора двигать…
– Алик! – позвала жена.
– Да, Любаша, иду! – громко ответил ей Лоскутов. – Машина пришла?
Подхватив с кресла модную сумку-планшет, Лоскутов вышел из кабинета и увидел у входной двери жену и молодого человека лет тридцати, который почему-то разувался. Водитель? Зачем он проходит в квартиру? Эти мысли привычно мелькнули в голове Лоскутова. Неприятно было думать, что этому типу приспичило в туалет. Лоскутов терпеть не мог, когда чужие люди ходят в его туалет. Его от одной мысли, что кто-то снимает штаны и садится на унитаз, а потом самому Лоскутову после него…
– Алик, познакомься, – расплылась Люба в широкой и слишком радушной улыбке, – это Володя, Вовик! Он муж моей сестры. Ну, той, что живет в Краснодаре!
– Здравствуйте, Альберт Николаевич, – жизнерадостно протянул Лоскутову широкую ладонь высокий и довольно симпатичный Володя. – Рад познакомиться!
– А-а… ну да. – Лоскутов пожал прохладную ладонь Владимира и вопросительно посмотрел на жену. – Я, знаете ли, уезжаю сейчас в командировку, так что, извините… не могу… э-э…
– Я знаю, – кивнул Володя с готовностью, – вы в Забайкалье едете с правительственной делегацией.
Лоскутов поперхнулся и закашлялся, глядя на жену с выражением. Что она еще сболтнула! Родственник-то он родственник, но все равно болтать о его командировках! Но жена только расплылась в ответ в льстивой улыбке. Все это следовало понимать так, что никакой машины еще за Лоскутовым не пришло. Люба тут же подтвердила это умозаключение:
– Это Володя в домофон звонил, а машины еще нет, Алик. Может, посидите на дорожку? Я вам чайку сделаю. Или коньячку за знакомство?
– А что, – потер с готовностью руки Владимир и бросил взгляд в глубокий вырез блузки Любы, – я бы не отказался! Намотался за день по вашей Москве. Аж ноги отваливаются.
– Как хотите, – сухо ответил Лоскутов, которому этот взгляд на груди жены не понравился. – Я перед дорогой пить не могу. Мне еще работать.
Однако правила приличия заставили его положить портфель и пройти в гостиную, где жена уже расставляла чашки. Володя жизнерадостно осматривался и все потирал и потирал руки. Он остановился перед двумя картинами. Это были, естественно, оригиналы: ранняя работа Никаса Сафронова – портрет молодой девушки в ретро-стиле – и вполне приличный пейзаж какого-то подмосковного художника.
– Я приехал по делам бизнеса, – начал рассказывать Владимир, рассматривая портрет. – Бизнес у меня, надо крутиться и вертеться.
– Да, Алик, – появилась у стола жена с заварочным чайником, – я все хотела с тобой поговорить. Ты бы помог Володе. Тебе ведь ничего не стоит замолвить словечко где нужно. А у него, глядишь, и дела пойдут лучше. Мы же не чужие.
– Да, – мгновенно развернулся и подсел к столу Владимир. – От вас многое зависит. Я завтра тоже вылетаю в Забайкалье…
Лоскутов нахмурился еще больше. Это уже не лезло вообще ни в какие ворота. Они чего себе думают!