боги не вложили ключа к тайнам. Как и в первый день пути, сны – все, что я имею.
– То великая божественная милость, которой мало кто одарен, – возразил Герион, попивая вино. – Так лев мог бы роптать на роскошную златую гриву за то, что она не покрывает спину.
– Ты снова прав, – кивнул пророк, – я каждый день благодарю богов за откровение. Но мне была указана опасность и скрыт путь спасения от нее. Если я должен был сам понять путь, то потерпел неудачу: за восемь лет мой скудный ум не нашел его. Тогда я стал молиться о подсказке и пустился в странствие, чтобы ее разыскать…
Пророк заметил, что Герион слушает вполуха, и прервал себя:
– Да ты все знаешь, к чему повторяться? Суть та, что Нэн-Клер – последний город, а Леди-во-Тьме – последняя надежда. Если через нее боги не дадут мне ключа… я окажусь зверем, загнанным в яму.
– Леди-во-Тьме – не последний мудрец на свете, подобно рыжехвостой лисице, которая… – начал Герион, но по ходу слегка подправил свою речь: – …которая искала дичь за тремя лесами, а поймала жирного зайца на обратном пути домой, у самого своего логова.
– Не припоминаю такой притчи, – нахмурил брови пророк, – хотя смысл ясен. Хочешь сказать, я найду разгадку у Бездонного Провала, когда вернусь и взгляну на него новыми глазами?
– Я был бы последним из хвастунов, если бы посмел советовать премудрому. Мой разум лишь породил скромную мысль, и я поделился ею ради вашей забавы. Возможно, ключом является то, что всегда было под рукою, а боги говорят устами давнишнего знакомого…
– Благодарю тебя за луч надежды, верный друг, – ответил пророк, молитвою возблагодарил богов за кушанье и погрузился в чтение «Божественной механики».
Пожалуй, стоит отметить, что подобные беседы раньше уже имели место, и не впервые Герион пытался успокоить тревогу пророка, зародив надежду на скорую разгадку. Пророк, конечно, учитывал возможность того, что боги могут обратиться к нему устами верного помощника, и тщательно взвешивал слова Гериона. Увы, на деле они оказывались пусты, как карман пьяницы, и содержали смысл столь же глубокий, как миска с кашей. Боги не желали говорить устами Гериона, и оба – пророк и помощник – знали об этом.
Но одного пророк не знал – а именно, того, что помощник готовил ему сюрприз. Поздним вечером Герион покинул гостиницу и стал плутать по улицам, пока не встретил извозчика – самого хмурого и ушлого во всем Нэн-Клере. Заплатив серебряную глорию, Герион отправил его с делом, суть коего до поры останется в тени.
Школа светлого ведовства – искусство Асфены, как называют ее в Дарквотере, – знает среди прочих одно занятное зелье: эссенцию луноглаза. Под влиянием этого зелья человек погружается в глубокий сон и в самых ярких красках видит исполнение своих потаенных желаний. Реальный мир ни звуками, ни касаниями, ни даже болью не способен прорвать пелену этого сна, покуда сила зелья не иссякнет. Полковые лекари применяют луноглаз, чтобы унять страдания умирающих. Отчаявшиеся