сказала Низа.
После ужина сидела на балконе, смотрела на скалы в розовом свете закатного солнца, слушала хармоново тревожное молчание (а молчал он о том, как не хочется, как, тьма сожри, не хочется иметь во врагах Второго из Пяти) – и вдруг сказала так, будто этими словами дается ответ на все возможные вопросы:
– Давай улетим.
Хармон подождал, не будет ли продолжения. Его не было, и Хармон запоздало хохотнул.
– И куда ж мы полетим, а?
– Куда-нибудь, – сказал Низа.
– А чем мы там займемся?
– Чем-нибудь.
Он снова подождал – не засмеется ли девушка. Нет, она в своих словах ничего смешного не видела.
– Ха-ха, – осклабился Хармон. – Это ты прекрасно выдумала – куда-нибудь, чем-нибудь. Завидую я вам, молодым!
– Что я сказала не так? – ощетинилась Низа.
– Да то, что думать надо наперед! Сначала думать – потом делать, а не наоборот. Сбежим мы отсюда – наживем сильного врага. А у меня, чтобы ты знала, и в Южном Пути враги имеются. Значит, ни Южный Путь, ни Шиммери нам не подходят. В Литленде война, в Рейс тоже нельзя – сама догадайся, почему. Этак мы еще в воздух не поднялись, а треть Полариса уже вычеркнули.
– Осталось две трети, – сказала Низа.
– Потом, как туда долететь? Это ж не просто – взлетел и пошел. Надо каждый день садиться, ждать нужно ветра, пополнять запасы. А где садиться, чтобы ни бандитам, ни шаванам, ни Второму в лапы не попасть?
– Сверху далеко видно. Найдем место.
– А когда прилетим туда, куда ты хочешь, – на что там жить будем? За поместье много не выручишь, если продавать в спешке. Небесный корабль никто кроме Второго не купит. Вот и будут только те деньги, что у меня накоплены, а их осталось всего-то…
Осталось их тысяча двести эфесов, и Хармон вовремя сообразил не называть сумму вслух. Сумма эта в двести сорок раз превышает цену самой Низы. Не стоит обозначать ее словом «всего-то».
– …не так уж много. На пару лет хватит, а там и все. Как жить, спрашивается?
– Проживем, не пропадем.
– Вот молодежь!.. Ну, и куда же ты хочешь податься?
– Говорят, в Альмере неплохо. И в Короне тоже.
– В Короне теперь Ориджины, они твои враги.
– Не знаю. Они мне вреда не причиняли.
Хармон всплеснул ладонями:
– Вот же святая беспечность! Знала бы, как я тебе завидую. Взять вот так и бросить все, ни о чем не думая…
– Что – все? – спросила Низа.
– Ты о чем?
– Что ты не можешь бросить, славный?
– Да говорю же – все!
– Ну что – все?
– Тьма тебя сожри, сама что ли не понимаешь? Поместье – раз. Деньги за шар – два. Саму жизнь – три. Все только наладилось, устроилось – как тут, понимаешь…
Низа отвлеклась от заходящего солнца и цепким взглядом впилась в лицо Хармона.
– Славный, я тебя полгода знаю. Ты многое имеешь, но я не замечала, чтобы ты хоть что-нибудь ценил.
– Вот это придумала!..
Низа смотрела с полной уверенностью, и слова застряли в горле Хармона. Он стал мысленно перебирать. Чертов шар ценю!