а неопределенность новых многочисленных вопросов.
Он верит и информации, которая расширенным потоком устремляется на него, как из средств массовой информации, так и из средств массовой коммуникации. Да и трудно не поверить тому, что говорят отовсюду и тут же многократно повторяют, тем более, что делают это самозабвенно и виртуозно и не для того, чтобы обмануть, а для того, чтобы просто себя продемонстрировать и, иногда, чтобы сделать своим сторонником. И субъект верит, тем более, что верить так хочется.
Субъект не думает о том, что такое вера, что она является результатом всего лишь предположений и становится основанием для новых предположений, тем самым укрепляя саму себя. Предположению легко поверить уже потому, что оно так эффективно компенсируют незнание и непонимание. Он с готовностью предполагает и то, что заложенный в сообщении смысл соответствует реальности, что он отражает предназначение существования и функционирования того или предмета, или ситуации, и потому он может быть взят в качестве доминирующего основания для принятия решений. Он хочет в это верить и верит в это, перенося эту свою веру на собственные решения, будущие результаты и последствия.
Конечно, это не вера, а скорее доверие. Но субъекту ничего не остается делать, как верить (доверять) самому себе. Ничего иного кроме веры у него и нет…, если он не займется познанием сущности происходящего. Но куда проще и комфортнее поверить, и субъект пытается не осознавать, а действовать по направлению к максимальной определенности и комфорту. Тем более, что эта вера ни к чему собственно говоря его не обязывает и … в любой момент можно отказаться от этой веры и кардинально изменить свое отношение. Легко поверить контексту сообщения о действительности – мир прекрасен – точно также как легко и отказаться от этой веры и тогда – мир ужасен. И это не изменчивость субъекта, а легковерность контекста.
Это ничуть не умоляет значимость веры, как непременного элемента познания. Субъект выбирает веру, косвенно демонстрируя свое неверие себе, своим возможностям истолковывать воспринимаемый мир, контексту, в котором заключен смысл получаемой информации. Он очень хочет определенности, которую связывает с покоем и возможностью не принимать решения, и потому готов верить во все, что сулит эту определенность. Вот только такая вера может дать ему только надежду на то, что он не ошибется и поступит так, как надо. Вот только кому надо, что бы он делал то, что надо?!
Контекст обладает исключительной особенностью – он одновременно существует, пока в него верит субъект, и формирует его веру, причем его индивидуальную веру. Это выглядит парадоксально, но становится понятным если вскрыть ловушку любого контекста, который «создается» самим субъектом для самого себя с помощью другого, но также собственного, контекста. Все очень просто.
Субъекту поступают сведения о предмете (процессе) чаще всего в виде сообщения, т.е. каким-то образом объединенных, скомпонованных данных, характеристик этого предмета.