за дверью магазина.
Оставшись один, Марк Семенович задумался о своей нелегкой доле депутатского помощника, о семье, которую он не видел вот уже месяц, о том, что ему приходится шестерить на этой работе.
«Черт знает что, – думал он, – пойти, что ли, опять работать в школу, где он был на хорошем счету – преподавал английский и французский языки для учащихся старших классов. – И ребята меня любили. Да и самому нравилось быть учителем». – Но как подумал о размере зарплаты, то сразу же отмел эти дурацкие мысли.
Он тяжело вздохнул. Меж тем его взгляд задержался на красивой брюнетке, дефилировавшей перед магазином.
«Хороша, – подумал он, – вот бы с такой… да разве она посмотрит в его сторону? К ней на мерседесе не подъедешь, валютная, наверное, девочка. – Между тем девушка посмотрела в его сторону и помахала ему рукой. Он судорожно обернулся. – Кому это она? Неужели мне?»
Девушка между тем мило улыбнулась и пошла в его направлении.
– Да это она мне, черт подери, – воскликнул он. – Где эта прошмандовка, связался с нею на свою голову, – хлопнув в сердцах рукой по рулю машины.
Незнакомка подошла к машине, нагнулась к окошку, которое он уже открыл автоматически, увидев, что она подошла.
– Хеллоу, бой, свободен? – игриво перебирая красивыми пальчиками на двери, бархатным голосом пропела она.
– Конечно, конечно, прошу вас, – извернувшись, он быстро открыл заднюю дверь. – Пожалуйста, садитесь.
Все это он проговорил не свойственным ему заискивающе-гнусавым голосом. Что произошло с ним, он не мог понять.
Дама села на заднее сиденье, закурила, предварительно спросив разрешения.
– Конечно же, курите. Куда вам, женщина? – нервно постукивая по рулю, спросил он.
– Я еще девушка, – поправила его дама томным голосом. – Мне во Французский информационный центр.
Здесь она не сдержалась и громко рассмеялась.
– Да это же вы… – только сейчас по смеху он узнал Эльвиру.
Эльвира же сняла парик и, видя растерянное лицо своего коллеги, вновь залилась смехом, сквозь который спросила:
– Ну, как я вам?
– Бесподобно, – судорожно проглотив слюну, выдавил из себя помощник депутата. – Вы, Эльвира Николаевна, просто другая женщина.
– Хуже или лучше?
– Неподражаема! – опять проглотил слюну Марк Семенович, – если бы не Алексей Иванович… – он поперхнулся и замолк, понимая, что посягает на святое.
– Это как же воспринимать – как предложение? – тут же отреагировала Эльвира. – Имейте в виду, мой дорогой, я не прошмандовка, как вы изволили некоторое время назад выразиться. И всегда помните, если я что задумываю, то обязательно выполняю. Это что касается нашей завтрашней победы, а то, мне кажется, вас одолевает червь сомнения на этот счет. А за бесподобную и неподражаемую я вам благодарна.
Машина остановилась у французского информационного центра. Это было отображено на мраморных плитах у входа на французском и русском языках.
– Адью, мой дорогой! – Прежде чем выскочить из машины, она не