понять невозможно, – хмыкнул Комар. – Не знаешь, что у них на душе. Я потому с ними подолгу не задерживаюсь. Сегодня одна «сеструха», а завтра – уже другая. Спокойнее так. Я же на зону из-за бабы загремел.
– Что так?
– Давай не будем сейчас о бабах, чего печаль разводить? Воля-то, она – вот, – Комар развел руки, словно собирался обнять и небо, и весь пейзаж. Братва ж не только машину мне подогнала, но и лавешек на первое время. Живем, братан. Я, кстати, тебе должен остался. Выручил ты меня сильно. Ты куда сейчас?
– На вокзал, поезд в десять вечера отходит.
– Так не пойдет. Садись, поехали.
– До вокзала подбросишь? Мне еще билет взять надо.
– Почему это «до вокзала»? Ты что, не понял? Я тебя до самого твоего дома довезу, у подъезда высажу и с рук на руки жене передам.
– Зачем? Тебя же тоже дома ждут.
– Вот этого я не знаю. Осмотреться со стороны надо. Много воды утекло, а жизнь на месте не стоит. Мутные какие-то вести у меня с родины. Садись и не спорь. Если поездом поедешь – скоро не доберешься. Сперва до областного центра, а там – на московский, потом еще в электричке трястись. Садись.
Клим поддался-таки уговорам – знал, что Комар не отвяжется. Пойдешь пешком, так он рядом станет ехать. Салон «Кадиллака» пах средством по уходу за кожей, темно-коричневые сиденья сияли и приятно поскрипывали.
– Устраивайся поудобнее, – предложил Комар, указывая на панель. – Все электроприводом регулируется. Хочешь спинку опусти, хочешь сиденье отодвинь. Кондиционер включить?
– Не надо.
– Тоже правильно. Лучше свежим воздухом природы подышать, – Комар щелкнул клавишей.
С еле слышным гудением над головами пассажиров отъехал потолочный люк, в салоне стало светлее и как-то просторней. Комар плавно тронул машину с места.
– Полный комфорт. Это тебе не зоновская шконка. Чем думаешь на воле заняться?
– Еще не знаю, – глядя перед собой, произнес Клим. – Маришка вроде мне работу подыскала на мебельной фабрике.
– На мебельной фабрике, – пафосно произнес Комар. – Теперь только лохи на такую работу идут. Я для тебя что-нибудь получше придумаю, не такое пыльное. Ты же мужик с головой и руками.
– Не надо. Я хочу тихой и спокойной жизни. Забыть все хочу. Не был виноват, но свое отсидел. Второй раз не хочу. Годы-то щелкают.
– Не торопись, подумай. Новая жизнь у тебя начинается.
Клим взглянул на панель. На ней светился старый черно-белый мониторчик бортового компьютера.
– Как ты в нем разбираешься? – удивился Байков. – Все у тебя здесь в милях да галлонах высвечивается.
– Машина-то американская. Дело привычки.
И Комар стал вновь нахваливать возможности старого «Кадиллака». Говорил он о своей машине с нежностью, словно рассказывал о любимой женщине.
– Ты так не гони, – посоветовал Клим. – Менты еще остановят. Надо оно тебе?
– Ну остановят, ну, штраф выпишут. Так у меня бабок полный бардачок, – засмеялся Комар. – Нет у них