О приемке от единоличных хозяйств Украинской ССР кукурузы вместо пшеницы, ржи и бобовых культур – с подписью и резолюцией Сталина
Итак, что же показал анализ документов за 10–15 ноября 1940 г. со следами сталинской руки? Начнем с того, что согласно официальным сообщениям того времени советская делегация во главе с Молотовым отбыла в Берлин 10 ноября 1940 г. в 18.50. Так что в этот день ее члены вполне могли успеть приехать в Кремль и решить там текущие вопросы, в том числе и по подготовке решений Политбюро. Поэтому оформленное в этот день решение «О строительстве Ахтынского оросительного канала в Дагестанской АССР», на котором есть подпись Сталина и его лаконичная резолюция «за», не может служить доказательством того, что он в этот же день не уехал из Москвы.
11 ноября были оформлены четыре решения Политбюро, на которых есть подпись вождя. Совершенно очевидно, что первое из них «О заместителях председателя Госбанка ССР» было подписано раньше, о чем свидетельствует имеющаяся на нем подпись Молотова, отбывшего из Москвы 10 ноября.
Второе – «О Кузнецове Ф. Ф.» появилось на основе письма наркома обороны Тимошенко № 554с от 10 ноября 1940 г., который, весьма вероятно, лично обратился с ним к Сталину и тут же получил на нем резолюцию (она и стоит сверху).
Третье – «О передаче НКАП завода ЦНИИТМАШ НКТМ» подписано наркомом авиапромышленности Шахуриным 4 ноября, а он, согласно «Кремлевскому журналу», 5 ноября заходил в кабинет Сталина дважды, причем второй раз был последним посетителем и находился там полчаса. Весьма вероятно, что тогда и подписал.
Четвертое решение, подписанное в этот день Сталиным, – «О привлечении к ответственности руководителей Златоустовского завода». Совершенно очевидно, что с ним нарком черной металлургии Тевосян в день своего отъезда в Берлин в составе молотовской делегацией все-таки приходил к Сталину (речь шла об отмене решения прокуратуры об аресте директора, главного инженера и начальника ОТК Златоустовского металлургического завода) и получил сталинскую резолюцию, чем спас их. (Нельзя не отметить, что в те годы, когда руководитель, рискуя собственным покоем, а то и жизнью, мужественно вступался за своих подчиненных и ручался за них, утверждая, что они не враги народа, а их арест нанесет ущерб производству, Сталин иногда соглашался с ним и останавливал НКВД. Так случилось и в этот раз.)
Пятое решение – «О строительстве Нижне-Вуоксинской гидроэлектростанции». Письмо о необходимости этой стройки Сталину и Молотову написал заместитель председателя Совнаркома, председатель Совета по топливу и электрохозяйству при СНК Первухин. На первой странице его письма есть пометка Поскребышева: «От т. Первухина», которая свидетельствует о том, что в момент рассмотрения письма самого Первухина в Москве уже не было – судя по фото, сделанному на приеме в советском посольстве 13 ноября 1940 г., он уехал в Берлин. Значит, этот вопрос рассматривали во второй половине дня 10-го или 11 ноября. Другая пометка того же Поскребышева, «т. Сталин за», свидетельствует о том, что в момент рассмотрения этого решения и самого Сталина не было, зато все остальные члены Политбюро расписались в полном составе (кроме Молотова – он в пути