чудо способно спасти Европу от поглощения исламом.
И в этот момент на Восток ворвалась орда свирепых всадников.
Изо всех вторжений кочевых племен, волнами накатывавшихся на запад через Азию, приход племен, объединенных Чингисханом, оказался не только самым неожиданным, но и самым опустошительным. В начале XIII века военная машина монголов прокатилась по Китаю, повернула на запад и выжгла себе дорогу через Иран и Кавказ. Всадники пронеслись через Русь в Польшу и Венгрию, где стерли с лица земли внушительную европейскую армию, в рядах которой были большие отряды тамплиеров и госпитальеров. В 1241 году они дошли до Вены – и внезапно растворились так же быстро, как появились, отозванные домой смертью своего великого хана [87].
Европа, убежденная, что Апокалипсис уже близок, в последний момент получила передышку. Исламскому миру повезло меньше. Там монголы остались, а в тех областях, по которым неудержимо прокатывалась орда, лежали тлеющие руины бесчисленных великих городов.
Халифы еще укрывались в своих багдадских дворцах, когда у их ворот объявилось новое бедствие из степей. В 1258 году монголы разграбили Багдад и внезапно положили конец пяти векам правления Аббасидов. У победителей было табу на пролитие королевской крови, поэтому последнего халифа закатали в ковер и до смерти затоптали лошадьми. Багдад сожгли, его население вырезали, его дворцы разграбили и превратили в руины. Ирригационную систему, превратившую Месопотамию в один из самых плодородных регионов мира, разрушили раз и навсегда, и земля, более пяти тысячелетий служившая колыбелью цивилизаций, лежала разоренная и опустевшая.
Исламская цивилизация так и не оправилась от этого удара. Реакцией многих мусульман на потрясения стал уход в себя: это было время вертящихся дервишей, мистиков, превративших ощущение изгнания и отчужденности во внутреннюю битву, способ избавиться от эгоистического эго ради того, чтобы раскрыть безграничное божественное начало. Пока одни смотрели внутрь, другие оглядывались назад. С утратой накопленных за столетия знаний, последовавшей за уничтожением бесчисленных библиотек, улемы (так собирательно называют мусульманских богословов) отошли на позиции консерватизма, искавшего стабильности в фундаментализме. Ранняя готовность ислама жить бок о бок с иудаизмом и христианством была окончательно отброшена, и теперь улемы учили, что всех чужеземцев следует держать под подозрением, и немусульманам воспретили посещать Мекку и Медину.
К середине XIII века силой боевых топоров, скимитаров и луков монголы построили крупнейшую лоскутную империю, какую только знал мир. Осажденные крестоносцы, цеплявшиеся за остатки своих былых государств, начали видеть во врагах своих врагов потенциальных союзников и десятилетиями питали надежды выковать опоясывающий мир монголо-христианский альянс против ислама. Монголы сами предложили совместно напасть на Египет, которым правила теперь военная каста мамлюков, династия солдат-рабов турецкого