с ней жить. Часто он вспоминал хорошие моменты, когда был жив его отец, позже в душе жалел, что потерял и мать. Убив человека, он оправдывал себя тем, что его все кинули, а тот, который сегодня умер, пожил и так нормально, раз имеет такую тачку и бабло, и обязан поделиться с ним, несчастным сиротой. Однако он знал, что все эти оправдания – простые вымыслы, а на самом деле Сафар преступник и убийца-маньяк. Он понимал, что так продолжаться долго не будет и вынашивал в своей голове план, что после получения очередного гонорара исчезнет от своих покровителей и дружков навсегда.
В комнате было сильно накурено, несмотря даже на работающий кондиционер. Играла громко музыка. Самый поддатый был Сафар и все норовил рассказать новый анекдот, и он его рассказал:
– «Два лоха спешат на электричку: «Сколько до отхода поезда осталось?» – спрашивает один.
– Десять минут, – отвечает второй.
– А по моим часам – пять!
– У, значит, ты не успеешь!» Ха! Ха! Ха!..
Но почему-то смеялся только он один. До остальных его юмор недотянул.
Братаны подарили имениннику музыкальный центр, на котором можно было петь караоке. Вот он и надрывался сегодня, пока еще не поздний вечер.
– А белый лебедь на пруду качает павшую звезду,
На том пруду, куда тебя я приведу!
На столе забрякала телефонная переносная радиотрубка. Петелин вышел с ней в прихожую, прикрыв за собой дверь. Ответив что-то абоненту на том конце провода, он поднес ее «Шульцу».
– Слушаю! – сказал Шульц и услышал в ответ хриплый голос шефа:
– Ты что это, в дерьмо вляпался и молчишь? Я, думаешь, опять буду все счищать?
– Не понял? – удивленно спросил Шульц.
– А хули тут не понять, я предупреждал всех, что не на нашем пути и не в работе не трогать, не задевать, быть скромней. Распустили перья, фазаны долбанные. Ты сейчас кончай пировать и ко мне с тем, кто полкана приласкал.
– Какого?
– Да ты совсем оборзел. Я спрашиваю, кто?
Только теперь Шульц понял, о чем речь.
– Светофор!
– Ты и он с тобой, через час, у Дуськи. Понял?
– Понял! – Шульц отключил связь и положил трубку на стол.
Тугой убавил звук музыкального центра, и все вопросительно смотрели на своего «командира».
– Похоже, влипли мы, братки, по полной. Светофор, ты, выходит, завалил какого-то военного, похоже, полковника. Если так быстро об этом узнал Давид, значит, мы засветились. Кто-то нас срисовал. А если у него есть намерения слушать меня и тебя, Светик, то надо брать мыло. Собирайся, Светофор, поедем на разбор твоих полетов, и в первую очередь твоих, Укол.
– А я тут причем? – сказал Укол, скорчив гримасу на своем лице.
– Да притом. Не надо было к девчонке приставать. Все у вас, нерусей, член раньше других чешется.
– Брось ты волну гнать, командир. Давай начнем рыдать по полкану! – огрызался Укол.
– Рыдать-не