его убили?
Перед тем как ответить, Медведев слегка помедлил, посверлил Марго своими медвежьими глазками-буравчиками, потом сказал:
– Замучили до смерти. Били, выкручивали руки, загоняли иголки под ногти.
Марго побледнела.
– Что с вами? – спросил Медведев.
Марго нахмурилась:
– Ничего. Не люблю, знаете ли, когда иголки используют не по назначению.
Медведев кивнул:
– Я тоже. Итак, Маргарита, пришло время поговорить начистоту.
– Я готова, – сказала Марго. – Но только при условии, что вы не будете так на меня смотреть.
– Как это – так?
– Так, словно это я убила вашего М. Ленского. А перед этим хорошенько над ним поиздевалась.
– Как знать, как знать… – тихо проговорил капитан. И, не дожидаясь бурной реакции Марго, продолжил: – Ладно. Первый вопрос такой…
И начался допрос. Подробный, нудный. Спрашивая и выслушивая ответы, капитан Медведев пристально и неотрывно смотрел Марго в глаза – ястребиным взором и с полным отсутствием всякого выражения на лице. Марго понимала, что он не имел ничего против нее самой. Профессия и жизненный опыт вынуждают его подозревать каждого, если на то имеются хотя бы малейшие основания. Но как же неприятно…
Наконец, когда самые важные вопросы касательно появления картины были заданы, а ответы получены, капитан сказал:
– Опишите мне картину.
Марго нервно повела плечами. Допрос ее сильно утомил, и не столько физически, сколько психологически.
– А что там описывать? – небрежно проговорила она. – Голая женщина сидит на диване.
– Блондинка или брюнетка?
– Кто?
– Женщина. Та, что на картине.
– Брюнетка. Под ней – синее покрывало. А шторы на окнах – красные. Вот, пожалуй, и все.
Капитан нахмурился и кивнул:
– Ясно.
– Что вам ясно? – повысила голос Марго, не в силах больше терпеть многозначительного тона капитана Медведева.
– Эта картина была похищена неделю назад у питерского коллекционера Линькова, – ответил он спокойным, невозмутимым голосом. Помолчал секунду и неохотно добавил: – Правда, это только предположение.
– Что значит – предположение?
– А то. Ее нет ни в одном каталоге мира. В питерскую милицию явился какой-то сумасшедший и заявил, что у него украли работу Амедео Модильяни. Он, видите ли, нашел ее на чердаке своего деревенского дома. Его прадед жил когда-то в Париже и привез оттуда дешевый пейзаж. От долгого лежания на чердаке холст отсырел, и краска начала осыпаться. Под верхним красочным слоем обнаружился еще один. Это и была картина Модильяни.
Медведев остановился, поскреб пальцем широкую переносицу и недовольно проговорил:
– Дело мы возбуждать не стали.
– Почему?
Капитан посмотрел в глаза Марго тяжелым взглядом и ответил вопросом на вопрос:
– Как можно похитить то, чего нет?
– Но ведь она есть! – начала горячиться Марго.
Медведев