закружилась, но огромный инопланетянин, похоже, не заметил его смятения.
– Ты насыщен предназначением, – терпеливо произнес тот. – Твое сердце бьется. Ты обмениваешься газами с окружением. Ты осуществляешь это ради цели. Существовать, но существовать без предназначения – парадокс. Твой язык способен отображать иллюзорные состояния. Твое предназначение – помочь в определении местонахождения человека. Если ты существуешь без предназначения, иллюзию твоего существования придется прекратить.
Ну, подумал Рамон, это достаточно ясно. Выследить или умереть. Ответ напрашивался сам собой. Он будет лгать. У него нет ни малейшего намерения играть барашка-подманка для этих демонов, но, похоже, иного пути выбраться из этой расположенной в недрах горы задницы у него нет. Если он сможет выбраться отсюда на воздух, у него появится по крайней мере надежда. Тут в голову ему пришла еще одна мысль, и он похолодел.
– Как долго вы меня здесь продержали? – спросил он. – Там, снаружи, хоть лето еще? Потому как выслеживать какого-то гребаного психа зимой – дело бесполезное.
Существо молчало. Рамон нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Если за то время, что он провел в темноте, сменилось время года, побег от инопланетян будет равносилен самоубийству. Непогода убьет его не менее успешно, чем нож под ребро.
– Так сколько я лежал в этой вашей гребаной ванне?
– Три дня, – невозмутимо ответило существо.
Рамон испытал смешанное чувство облегчения и страха – сильнее, чем он ожидал.
– Этот человек, которого вы хотите выследить. Он все это время в бегах? Все время, что я находился здесь?
Инопланетянин помедлил, прежде чем ответить.
– Да, – отозвался он наконец своим низким, хриплым голосом.
В этой северной глуши такое никак не могло быть случайным совпадением. Рамона преследовали. Какой-то чертов бедолага из полиции забрался так далеко на север в поисках убийцы европейца, а вместо этого наткнулся на адское гнездо. Рамон невольно представил себе эту картину: коп из Диеготауна, а может, один из агентов губернаторской охранки высмотрел с воздуха лагерь Рамона, а приблизившись, обнаружил там только выгоревшую землю, искореженный пластик и этих монстров, вылетающих из обнаженной им металлической стены. Успел ли он передать сигнал бедствия? Спутники не принимают сигналов с этой широты, но у полиции наверняка есть коротковолновые передатчики. Интересно, а полицейский фургон эти монстры тоже уничтожили, как в свое время Рамонов?
Всю свою жизнь Рамон провел в бедности, поэтому присущий всем беднякам страх перед полицией въелся в него накрепко. Одной мысли о том, что копы подобрались к нему так близко, что напоролись на тех же пришельцев, хватило, чтобы во рту появился неприятный медный привкус страха. Однако умом он понимал, что полиция – лучшая для него надежда. В безнадежных ситуациях вроде той, в которой он оказался, обрадуешься помощи даже тех, кого обыкновенно чураешься как огня. Если сигнал дошел хотя бы до Прыжка Скрипача, можно рассчитывать на помощь. И полиции, и вооруженных