она. – Я в институте учусь, ну, и это, иногда, по возможности... В общем, могу и с тобой погулять. Если часики вернешь...
– Ага, держи карман шире! – ухмыльнулся Сафрон.
– И очко тоже! – хохотнул Хамчик.
Неспроста у него такая кликуха.
– Какие вы грубые, ужас! – Девчонка театрально закатила глазки.
– Ну зачем – грубые, мы можем и нежно...
Она завела Сафрона на все обороты. Ну чисто виагра, а не баба... Сил больше не было терпеть.
– Чистоту, говоришь, любишь. Пошли, я тебе спинку потру...
– Почему бы и нет? – Азиатка расплылась в дьявольски довольной улыбке.
И как ни в чем не бывало принялась раздеваться на глазах у толпы. Гунявый окатил ее презрительным взглядом. Типа шлюха она конченая, а не воровайка... Но Сафрону было плевать, кто и как о ней думает. Эта бестия раздраконила все чувства и все остальное. Он с похабным воодушевлением наблюдал, как та расстается с одеждой. А она умела это делать. Сначала скинула куртку, стащила топик, избавилась от лифчика. Тело у нее молодое, знойное, груди – супер. Затем она снова накинула куртку и тут же поспешила избавиться от полусапожек и джинсов. Движения плавные, но быстрые. И от одежды она избавлялась быстро, привычно. Шлюха. Но ведь Сафрон не собирался на ней жениться. Он даже не спрашивает, как ее зовут. А на фига?
Девчонка разделась, с блудливой улыбкой на губах закрыла ладошкой свой аккуратно подстриженный «пуховичок», другой рукой закрыла грудь. Типа стесняется. Хотя совсем не прочь отработать групповичок. Пацаны смотрят на нее, истекают слюной. Как бы не захлебнулись.
Сафрон поднялся с места, взял чистую простыню, протянул девчонке. Пусть закроется, чтобы затем оголиться вновь, но уже для него одного...
Азиатка взяла простыню, и в это время в трапезную влетела Ленусик. Это был самый настоящий гром средь ясного неба.
– Та-ак! – яростно протянула она, глядя на шлюху. Перевела взгляд на Сафрона, брови грозно сошлись на переносице. – И как это называется?
В этой жизни Сафрон боялся только двух людей. Подполковника Кручу и свою собственную жену. Но с ментом понятно. А Ленусик... Когда-то он замутил с ней, потому что нужно было с кем-то мутить. Девчонка она красивая, сексуальная. Но таких много – во всяком случае, так он думал пять лет назад. Одно время он даже хотел послать Ленусика туда же, куда до этого посылал всех своих подружек. Хотел, а потом перехотел. Она захватила его, с головой и всеми остальными частями тела втянула в свою сексуальную орбиту. Какой-то период времени он даже смотреть ни на кого не мог. Затем малость поостыл, перекинулся на других баб. Но Ленусик своим чертовским обаянием держала его за яйца. Он ей изменял, но всегда возвращался к ней, потому что прекрасно понимал: все остальные бабы лишь приправа к вкусному сочному блюду. Так и живет он с ней до сих пор...
– Это разврат, дорогая, – виновато развел руками Сафрон. – Самый обыкновенный разврат...
– А как будто я не знала, чем ты здесь занимаешься! – Ленусик высоко вскинула голову, уперла руки в бока, отставила в сторону ногу.
Когда она в такой позе, нужно держать ухо востро. Может и лягнуть – или ручкой промеж глаз, или ногой промеж яиц. Впрочем, волноваться