сказать не успел, – прокомментировал я заявление Барабанова.
– Он может, – согласился Барабанов. – Он же и корректировщиком у тебя побывал?
– Побывал, – кивнул я. – Но там корректировать оказалось нечего, отработал из «винтореза» по дозору.
– Ладно, пошли обедать, – хлопнул он меня по плечу.
Обедали мы в офицерской столовой разведбата и разведуправления. Кухня была как и в столовой для рядового и сержантского состава, только там было самообслуживание с раздачей, а здесь работали официантки.
– Молодые какие-то, – сказал я Николаю, посмотрев на них.
– Школьницы подрабатывают, дети военнослужащих, – ответил тот. – Скорее всего, уже здесь родившиеся. У нас даже солдаты уже из таких появились, местных.
К столу подошли Владимирский с Марией Пилар и с ними какой-то седой подполковник в очках в металлической оправе.
– Андрей, знакомься.
Я представился:
– Ярцев.
– Гонтарь, – протянул руку подошедший. – Все зовут Палычем.
– Здравия желаю, товарищ капитан, – с притворным восхищением глядя на мою форму, буквально выдохнула Мария Пилар.
– Не паясничайте, сеньорита.
Подошла официантка, мы заказали еду. Затем Николай взял слово:
– Уважаемая товарищ лейтенант Мария Пилар Родригез. – Он произнес это все чуть не по слогам. – Хотелось бы теперь выслушать вас всем вместе и внимательно. Не все вам подполковника Гонтаря своим присутствием радовать.
Мария Пилар мило улыбнулась присутствующим, после чего заговорила:
– Я представляю кубинскую разведку в Новой Земле. Когда началось переселение, на родине об этом узнали – захватили нескольких вербовщиков в Майами. Было принято решение отправить людей в этот мир, чтобы Республика Куба тоже могла занять свое место в формирующемся обществе. К сожалению, нас не слишком много, и создать свою территорию у нас не получилось. Места на окраинах заселенных земель не позволяют надеяться на процветание в ближайшие годы. В результате мы разделились. Нас около семи тысяч человек, именно кубинцев, организованно направленных сюда. Здесь нас стало больше, многие даже обросли семьями. Живут компактными сообществами, но на разных территориях.
– Сколько сейчас? – уточнил Барабанов.
– Уже чуть больше семнадцати тысяч. Зато много нормальных семей, много детей – уже начали развиваться здесь как народ.
– Я, если честно, слышал пока только о кубинских бандах здесь и кубинской мафии, – сказал Палыч. – Правда, насколько я знаю, среди вас и венесуэльцы, и боливийцы, и еще кто-то.
– Если у вас только такая информация – значит, мы хорошо работаем, – все так же улыбаясь, ответила Мария Пилар. – Мы действительно на первый взгляд представляем собой разрозненные группы преступников, или неких партизанящих революционеров, или таких торговцев-одиночек, как я. На самом деле нам удалось создать хорошую разведывательную сеть.