в руках талантливого музыканта. Он волновал ее даже больше, чем все остальное.
– Если бы ты не орал во всю глотку, – объявила она, желая добиться от него нужной реакции, – то ты непременно услышал бы мое предупреждение.
– Я часто пою, когда принимаю душ, – сказал он. – По-моему, это обычная вещь.
– Я не открывала дверь в ванную. Она уже была открыта. Было весьма неосмотрительно с твоей стороны. Неужели ты не знал, что я должна приехать? Ты вышел из ванной в тот самый момент, когда я подошла к двери. Что мне оставалось делать?
Он повернулся к ней, и она отметила, что он очень высок – сантиметров на пятнадцать выше ее, хотя ее рост был отнюдь не маленьким для женщины. Он был одет в обычные слаксы и спортивную майку без воротника. Рукава, подвернутые до локтей, обнажали его сильные, мускулистые руки.
– Да, Селия сказала мне, что ты должна приехать, но она уверяла меня, что ты приедешь поздно вечером. Что касается твоего поведения, которое смутило нас обоих, то ты могла бы сразу покинуть комнату, а не дожидаться, пока я выйду из ванной. Ты поставила меня в глупейшее положение тем, что спокойно наблюдала за мной, как будто дело происходило в баре со стриптизом.
Шей очень нравилось, как он нахмурил свои темные брови, от этого его сверкающие от гнева голубые глаза казались еще более яркими.
– У меня не было никакого чувства смущения, – сказала она не мудрствуя лукаво.
– А жаль, – ответил он. – Оно должно было появиться у тебя.
– Почему? Ты что, стесняешься своего тела? Ты считаешь, что человеческое тело – что-то грязное и постыдное?
– Нет, – отрезал он, плотно сжав свои белые зубы.
– В таком случае тебя смутила не твоя нагота, а лично я. Может быть, ты не любишь женщин?
Она мило улыбнулась и села на стул. Не отрывая от него взгляда, Шей подсунула руки под колени и провоцирующе наклонилась вперед, выставляя грудь. Она знала, что, приняв такую позу, она выглядит весьма привлекательной для мужчин. Ее грудь, зажатая руками, образовала глубокое ущелье, которое невозможно было не заметить, тем более что под майкой у нее не было бюстгальтера. Эластичная ткань майки плотно облегала ее тело, не оставляя простора для воображения. Может быть, ей будет стыдно потом за свое поведение, но сейчас она полностью отдалась этой увлекательной игре, чувствуя демоническое напряжение во всем теле.
Он равнодушно окинул ее взглядом и снова повернулся к чайнику, сняв его с плиты.
– Мне нравятся некоторые женщины, – сказал он, подчеркивая ударением слово «некоторые».
– Но только не честные, независимые и свободомыслящие, – выпалила она, с трудом сдерживая раздражение. – Я вполне могу представить себе тот тип женщин, которые тебе нравятся. Скромные и покорные, как рабыни.
Шей вскочила на ноги и стала ходить по кухне. Она в самом деле разозлилась на него за то, что он так явно равнодушен,