нем свою политическую самобытность и независимость, и Россией, составляющей громадный запас славянских сил. Данилевский был уверен: голос истории свидетельствует, что запас этот не пропадет втуне, что он предназначен для того, чтобы обновить, восстановить, возродить свою славянскую цивилизацию[67].
Очень современно звучит и еще одно положение геополитического наследия Н. Я. Данилевского. Он, в частности, предупреждал об опасности отрыва от национальных истоков, денационализации пространства. Как ни важны при обыкновенном мирном течении жизни экономические и финансовые вопросы, торговые, колониальные или дипломатические выгоды, все они отступают на задний план, когда дело идет о духовной жизни и смерти народов, т. е. об исполнении ими исторического призвания.
В рамках указанного подхода Данилевский формулирует еще один геополитический закон – о защите пространства с помощью дисциплинированного энтузиазма. В период испытаний и кризисов народной жизни на первый план выступают не деньги, даже не та или иная военная организация, а два нравственных двигателя, при посредстве которых только и возможно то напряжение всех сил народных, которое все сокрушает и ничем само сокрушимо быть не может: «Это – дисциплина, или дар повиновения, или энтузиазм, или беспредельная готовность к самопожертвованию»[68].
Цивилизационная парадигма в геополитике предполагает, что цивилизационная идентичность является главным фактором, интегрирующим большие пространства. Этот вывод, как справедливо отмечает профессор И. А. Василенко, также приобретает значение геополитического закона. На основе данного закона Данилевский делает следующий вывод: «…политическое раздробление в среде одного и того же культурно-исторического типа имеет вредную сторону, состоящую в том, что оно лишает его политической силы, а следовательно, возможности успешного противодействия внешнему насилию»[69].
В концепции Данилевского предельно ясно проходит граница между требованиями национальной самобытности и необходимостью национального единства в рамках цивилизации. По его мнению, эта черта определена самою природой. Народы, говорящие на столь близких языках и наречиях, что в общественной жизни легко понимают друг друга, должны составлять одно политическое целое. Так, народ русский, несмотря на различия в наречиях великорусском, малорусском и белорусском, или народ немецкий, несмотря на более сильное различие в наречиях верхне– и нижненемецком, должны составлять самостоятельные однородные политические образования, называемые государствами.
Напротив, для целых народов, говорящих на разных языках, принадлежащих к одному лингвистическому семейству, соответствующему самобытной цивилизации, следует предпочесть федерацию как особый тип государственного устройства.
На основе указанного закона Данилевский приходит к выводу о необходимости создания