Ленин. 1917-02. Jacob Davidovsky

появление встретили аплодисментами. Председательствующий Шляпников поднялся с места, когда они вошли в зал, и аплодировал вместе со всеми. Сталин, оказавшийся, наконец, среди своих, всматривался в лица сидящих. Именно с ними придётся работать. Надо выяснить – кто чего стоит, кто чем дышит.

      На большинстве лиц – явный восторг, смешанный с пристальным вниманием. Что-то скажут сейчас старшие товарищи, объяснят ситуацию, уточнят моменты. Взгляд Сталина упал на лицо Вячеслава Молотова. Тот же восторг, то же напряжённое внимание – но кроме них, на лице читалось явное облегчение.

      Так, понятно, великолепный исполнитель Молотов, волею судеб оказавшийся среди вожаков – за неимением кроме него, Калинина и Шляпникова достаточно авторитетных фигур, до приезда Сталина и Каменева тяготился этой ролью. Теперь всё хорошо, старшие товарищи прибыли, есть, от кого получать указания. Надо взять на заметку.

      Каменев поднялся, откашлялся. Начал речь.

      После слов о том, как они рады возможности снова оказаться среди своих и принять участие в работе, он перешёл к изложении позиции, принятой в поезде. “Свержение монархии”, “буржуазно-демократическая революция”, “длительный промежуточный период”, “дестабилизация режима Временного правительства сейчас нежелательна”, – слышалось в зале.

      Сталин с Мурановым благостно кивали, выражая своё полное согласие. Сталин раз за разом обводил взглядом лица слушателей. На них было написано напряжённое внимание, смешанное с сосредоточенным желанием понять смысл произносимого.

      Ну, и не сходившее с лица Молотова облегчение, смешанное с тем же вниманием. Всё хорошо, старшие товарищи здесь – и уже делятся с нами своим видением ситуации – так и читалось на лице Вячеслава.