в час прощаясь ранний,
Ничего на намять не берем.
Умираю от воспоминаний
Над перекидным календарем.
Отец
По вечерам,
с дремотой
Борясь что было сил:
– Живи, учись, работай, —
Отец меня просил.
Спины не разгибая,
Трудился досветла.
Полоска голубая
Подглазья провела.
Болею,
губы сохнут,
И над своей бедой
Бессонницею согнут,
Отец немолодой.
В подвале наркомата,
В столовой ИТР,
Он прячет воровато
Пирожное «эклер».
Москвой,
через метели,
По снежной целине,
Пирожное в портфеле
Несет на ужин мне.
Несет гостинец к чаю
Для сына своего,
А я не замечаю,
Не вижу ничего.
По окружному мосту
Грохочут поезда,
В шинелку не по росту
Одет я навсегда.
Я в корпусе десантном
Живу, сухарь грызя,
Не числюсь адресатом —
Домой писать нельзя.
А он не спит ночами,
Уставясь тяжело
Печальными очами
В морозное стекло.
Война отгрохотала,
А мира нет как нет.
Отец идет устало
В рабочий кабинет.
Он верит, что свобода
Сама себе судья,
Что буду год от года
Честней и чище я,
Лишь вытрясть из карманов
Обманные слова.
В дыму квартальных планов
Седеет голова.
Скромна его отвага,
Бесхитростны бои,
Работает на благо
Народа и семьи.
Трудами изможденный,
Спокоен, горд и чист,
Угрюмый, убежденный
Великий гуманист.
Прости меня
за леность
Непройденных дорог,
За жалкую нетленность
Полупонятных строк.
За эту непрямую
Направленность пути,
За музыку немую
Прости меня, прости…
«Мы под Колпином скопом стоим…»
Мы под Колпином скопом стоим,
Артиллерия бьет по своим.
Это наша разведка, наверно,
Ориентир указала неверно.
Недолет. Перелет. Недолет.
По своим артиллерия бьет.
Мы недаром Присягу давали.
За собою мосты подрывали, —
Из окопов никто не уйдет.
Недолет. Перелет. Недолет.
Мы под Колпином скопом лежим
И дрожим, прокопченные дымом.
Надо все-таки бить по чужим,
А она – по своим, по родимым.
Нас комбаты утешить хотят,
Нас великая Родина любит…
По своим артиллерия лупит, —
Лес не рубит, а щепки летят.
Прощай, оружие!
В