он был в ванне, не потребовалось бы много сил, чтобы удержать его под водой. Но его сначала задушили, а потом положили в воду. Не могу себе представить, чтобы это сделала четырнадцатилетняя девочка. Я перекинулась с ней парой слов, она маленькая и худенькая. Нервная. Но я не думаю, что она что-то скрывает. Откуда бы она достала цветы? Мать подтвердила, что в доме их не было. Думаю, мы можем забыть о девочке, если не всплывет что-нибудь еще. Все согласны?
Пара человек неуверенно покивали. Вера продолжила:
– А вот отец – другое дело. Похоже, что ему всегда было трудно мириться с Люком. Они с Джули расстались много лет назад, но он поддерживает связь с семьей. Не регулярно. Заезжает, когда захочется. Иногда дети ездят к нему в гости. Если это он убил мальчика, то это объяснило бы, почему нет следов взлома. Конечно, Люк открыл бы ему. Джули говорит, мальчик всегда его раздражал. Можно представить себе сценарий, когда его провоцируют на убийство, на удушение.
– Но это опять-таки не объясняет цветы, – сказал Эшворт.
– Возможно. Если только он не был достаточно умен, чтобы понимать, что его будут подозревать, а такая искусная инсценировка уведет нас в другую сторону. Тем больше причин разузнать об этих цветах. Если их можно найти в деревне, он мог собрать их после убийства.
Эшворт был настроен скептически.
– Для этого нужно быть весьма хладнокровным. Придумать весь этот спектакль, выйти за цветами, вернуться в дом. Кто-нибудь его бы точно заметил.
– Да, наверняка. Есть новости от обхода соседей? Они не видели кого-нибудь на улице?
Она подумала, что чуть позже сама вернется в деревню. Вообще ей не пристало стучать в двери. По крайней мере, так считал ее начальник. В последнем отчете о ее работе упоминалось нежелание делегировать. По его словам, ее роль стратегическая, она занимается управлением информацией. Но ей нравилось самой проникнуться тем, что происходит в округе. Не у всех это получалось хорошо.
Она посмотрела на пустые лица в ожидании ответа. «Неудивительно, – подумала она, – что я не стремлюсь делегировать».
Наконец заговорил Эшворт. Опять любимчик. Хотя она догадывалась, что они обзывали его куда хуже, когда она не слышала.
– По словам команды, проводившей опрос соседей, никто ничего необычного не видел.
– Что насчет машины, которую Джули видела на улице в среду вечером?
Он посмотрел в записи.
– Ее точно не было там в девять. Одна женщина вела дочь домой с собрания скаутов. Она говорит, что запомнила бы.
Остальные молчали. Наступила тишина. Вера сидела на краю стола, толстая, круглая и бесстрастная, как Будда. Она даже закрыла на секунду глаза, словно погрузилась в медитацию. Вдали слышались звуки из других кабинетов – телефонный звонок, взрыв смеха. Она снова открыла глаза.
– Если это не выходка отца, то нужно разобраться, что же произошло на месте убийства, – сказала она. – Похоже на театр. Или эти арт-инсталляции. Мертвая овца. Куча слоновьего дерьма. Такое искусство, где смысл важнее внешнего вида произведения