I
«Не жалею, не зову…»
Не жалею, не зову.
И не расценивай объектом съёма
себя.
Ведь мы ж друзья?
И просто лайкаем друг-дружку,
и отвечаем на истории в…
Везде,
где мы пересекались, баррикады
бутылок и обрывы сцен
символизировали фронт.
Бомонд
у микрофона, хипстеры у бара.
Обоим не нужна расправа.
Нам нужен только лайк —
валюта одиноких. Как в аду:
хоть блядский Тиндер, хоть Баду:
мы ищем не партнера, ни любовь,
а самоутверждение свободы,
которую проверить часто ссым.
28
28 —
это когда
не чувствуешь разницы:
между усталостью,
похмельем
и отходами от фена.
28 —
это когда
не видишь грани
между любимой,
школьницей
и её старшей сестрой.
28 —
это когда
не ощущаешь Дома:
в съемной квартире;
на вписке;
в родительском доме.
28 —
это когда
не знаешь наверняка,
чем сегодня лучше чем вчера;
чем вчера надежнее чем завтра;
и почему это завтра не достижимо.
Зажимы
формируют день
и восприятие возраста.
28 —
это когда,
нюхая фен на вписке со школьницей,
мечтаешь нянчить детей в родительском доме,
а утром ставишь лайк
под новой аватаркой девушки,
которую так и не смог добиться.
Территория
Последние две ночи я не спал,
вообще.
Не хотел упустить ни минуты,
ни человека;
ни человека в той минуте,
когда он счастлив.
Я бегал,
разгонял себя улыбкой,
разговором и взглядом,
письмом и алкоголем
в поле,
где распускались вы – цветами,
занесенными в Красную Книгу.
Вязкий сон забирал, лишь под утро,
бодрость речи и логику слов.
Завернув в одеяла последних…
Я ложился в кровать и искал
ваши профили во ВКонтакте.
Чтоб не забыть, не потеряться,
и вовремя сердечно поздравлять
с грядущим Днём Рожденья.
Каждый уходил по своему:
отчеканив, скупое – «Прощай!»,
похлопав по плечу, отбив пятюню,
завернувшись в объятья
из наших любящих рук
и собственных слёз,
что проступали обильнее пота
на тренингах Яна Фабра.
Сейчас я еду домой:
плацкартный вагон, боковое, верхнее.
От бессонных ночей,
жжёт глаза и крутит живот.
Я бы мог рассказать, что влюбился,
но это чувство другого рода.
Погода
рисует в пейзажах – зима неизбежна,
а мне тепло,
будто, растянувшись лежу
в необъятном лоскутком лукошке
с полусотней котят
и зевая, излучаю в пространство —
мур-мур-мур.
Рис. Анастасия Лукша
Дробязко трип
Я как Савицких, только буква – «д»
стоит в начале
всех моих желаний.
Играю на баяне? Сон в нирване?
А где реальность в Бгд?
В моих стихах. Я – заявитель.
Оправдан будто коллектив «Ю-Питер».
Востребован как кавээнщик на канале