просто не взять
Никого на поруки.
Если кто не молчит,
Тот узнает немало:
Как надёжны ключи
От духовных централов.
И как чавкнет засов,
И как с льдистым бездушьем
Зацелует взасос
Гробовое удушье.
Полицейским бетоном
Закон обернётся.
Никакой эмбрион
Сквозь посты не пробьётся.
Отошли времена.
Извелись динозавры.
Никакая стена
Не преграда для завтра.
На потеху игру
Ждёт толпа Молодцова.
Время принять на грудь
Граммы правды свинцовой.
Эту правду в истории
Освещали огнём.
Это правда, которая
С очень русским лицом.
Но есть правда и правда.
И они не молчат
Разделённые на два,
Правды рубят сплеча.
От такого разброда
Здоровеют мозги.
И шагать на болото
Грязь месить не с ноги.
И ещё не с руки
Тыкать в небо плакатиком
Строя губки с тоски
Силиконовым бантиком.
А пристало мочить,
Кроя с красной строки,
И о солнце точить
В самый раз языки.
В самый раз оплеухи
Запустить в оборот.
Только кто на поруки
Город Солнца возьмёт?
Я бы к ейненной матери…
Я бы к ейненной матери
Драпанул навсегда
От такой демократии,
От такого стыда.
Стыд позор, что ни выборы!
Слышь, за руки, за ноги
Несговорчивых выперли
С вертикальной дороги.
Затоварились лифты:
Как ступенька – то блат.
И с ободранной липки —
На три короба благ.
Коробами мудрёно
Обросла вертикаль.
От мудрёной к едрёной
Пролегла магистраль.
Магистраль стала бденьем
Верховенского страха:
Для контрольного дела
Мало краденых знаков.
Ни едреню, ни феню
Не имею в виду —
Но бумажные тени
Все к дефолту ведут!
Я бы к ейненной матери
Притащился с улыбкой,
Было б от демократии
меньше драного лыка.
Уваженья достоин каждый…
Уваженья достоин каждый,
Своего не теряющий облика
И томимый естественной жаждой,
Поспевать чтоб за призрачным облаком.
Ошалев от душистой Шанели,
Нет, не он, демонстрируя доблести,
На груди под парадной шинелью,
Обнажает отсутствие совести.
Он молчком исповедует кредо:
Боль лишь в боль, если больно отечеству.
Не смолчит. Не обманет. Не предаст
И себя не отдаст онемечивать.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен