Я их боюсь. Но как убедить его, чтобы он услышал нас? Теперь все уже не так, как раньше, – он больше не позволяет мне в чем-либо участвовать. Во время войн с Нахамен в основном сражалась я.
– Возможно, он винит в поражении тебя.
– Но я…
– Не важно, кто виноват, – в своей вине он все равно бы не признался. Он ведь бог, а боги считаются всемогущими и непогрешимыми.
– И что нам делать?
– Следовать за войском. Быть готовыми помочь. Мы в любом случае разделим его судьбу, хочется нам этого или нет. Тервола не знают пощады.
Сааманан кивнула:
– Подожди здесь.
Она спустилась между лапами каменного зверя, проталкиваясь через толпу, изливающуюся из пещер. Этриан смотрел, как выходящие оттуда солдаты выстраиваются в колонны и направляются в сторону гор. Казалось, их орде не будет конца.
Возможно, зверю не требовалась никакая утонченная стратегия, и он готов был до бесконечности идти на странные жертвы.
Когда солнце уже клонилось к закату, Сааманан вернулась, ведя за собой двух маленьких драконов.
– Они потеряли всадников. Великому нет от них никакой пользы.
При мысли о полете у Этриана внутри все сжалось.
– Я не умею…
– Ничего страшного. Так же, как если бы ты ехал верхом на лошади, – просто говори им, что делать. Когда они были живы, не уступали нам в уме и сообразительности.
– Но теперь-то они не живые. – Он имел в виду, что их оживил каменный зверь и сейчас они полностью подчинялись его воле.
Внезапно он улыбнулся. Бояться действительно было нечего – божество не причинит Этриану вреда, пока не получит всего, что он мог ему дать.
– Просто делай как я, – сказала Сааманан. – Лети!
Ее дракон взмыл в воздух. Крылья его звенели, подобно медным гонгам. Она описала круг в сотне футов над головой Этриана.
Он глубоко вздохнул:
– Лети, дьявол ты этакий.
Спина дракона ударила ему под зад. Он покачнулся, но удержался. Земля умчалась вниз. Этриан зажмурился, чувствуя, как колотится сердце.
Когда он снова открыл глаза, дракон кружил позади дракона Сааманан в нескольких ярдах над головой каменного зверя, откуда открывался вдесятеро более широкий вид на пустыню.
– Вряд ли я создан для полета! – крикнул он.
Женщина взглянула через плечо и что-то сказала своему дракону, который перестал описывать круги и устремился на запад.
– Следуй за ней, – прохрипел Этриан.
Вскоре он приноровился к полету, хотя уже понял, что удовольствия ему это никогда не доставит – слишком уж долго пришлось бы падать. Сааманан, однако, казалось, была прирожденной летуньей. Пока он с трудом тащился следом, она то взмывала ввысь, то пикировала вниз, наслаждаясь воздушной акробатикой. От одного взгляда на ее «мастерство» у него подкатывал комок к горлу.
Наконец она заскользила совсем рядом – насколько позволял размах крыльев чудовищ.
– Мы почти на месте.
Впереди высились горы, внизу проносились