Неужели это тот самый человек, к которому когда-то так влекло и с которым хотелось проводить все дни напролёт? Она иначе себе его нынешнего представляла!
– Максим, что-то у тебя подозрительно блестят глаза. Утро ведь, где успел?
– Да и хрен с ним! В запое я, Алеська, понимаешь? Но я уже сказал: пить завяжу. Я теперь человек семейный.
– Егор упоминал, что у тебя любимая женщина есть и скоро ребёнок будет. Я тебя поздравляю. А как мама?
– Болеет мама.
– А что с ней?
– Просто лежит в своей комнате и смотрит в потолок. Руки опустила, больше ничего не хочет.
– А врачи что говорят? Диагноз поставили?
– Щас такие врачи, что нихрена не поставят. Не верю я им! Ну а ты как, замужем? Дети есть?
– Детей нет, а замуж ходила два раза. Больше не пойду. Намучилась я с ними. Конечно, и сама виновата, ведь надо было с умом спутников жизни выбирать. Но теперь – ни за что!
– А у меня Зульфия. Люблю её очень! Да и подумать так: мне скоро тридцать шесть, пора свой угол иметь, свою семью.
– Она мусульманка?
– Да, из Узбекистана. Но она в России давно живёт. Сейчас распишемся и гражданство будем оформлять. А в октябре ей рожать.
– Ты счастлив?
– Да всё нормально… – Максим ушёл от прямого ответа.
Сели на крыльце, закурили. Поговорили ещё о жизни. Кто как жил, что делал, чего достиг. Максим рассказал, что сейчас не работает, только калымит. Работал два года в охотхозяйстве. Сначала на двух тракторах – на бульдозере и на «Беларусе». Но бульдозер сломался, а на «Беларус» посадили другого человека. Максима перевели кормить промысловых животных – лосей и кабанов. Потом его оттуда сократили. Работал он и на питомнике – начальник подставил так, чтобы уволить, а кого-то из своих взять. Устроился экскаваторщиком в Подмосковье, на строительство коттеджного посёлка. Через три недели сказали, что прямо сейчас экскаваторщики не нужны, что мы, мол, позвоним. Да так и не позвонили.
Алеся не то чтобы промолчала – она выразила сочувствие, однако не поверила, что хорошего специалиста, который умеет ездить на всевозможной технике, будут раз за разом увольнять. Не любит она спорить, а уж если ввязывается в спор, то, значит, дело касается благополучия или её, или самых близких, не иначе. Но как хорошо она знает зависимых людей! Они всегда возлагают ответственность за происходящие с ними неприятности на других людей, на стечение обстоятельств, на судьбу, на Бога – на кого и на что угодно, только не на себя. Да и обещать могут вполне искренне и даже в это верить. Вот Максим говорит: «Завяжу пить»! Не завяжет, к сожалению, даже если сам захочет.
Разговор стал принуждённым. Всё важное обсудили, и каждый пришёл к выводу, что очень разная у них жизнь. Максим сказал, что пойдёт на калым к тёте Маше Соловьёвой и ушёл, а Алеся оделась потеплее, чтобы обойти деревню. Над лесом в северо-западной стороне виднелась тёмная туча –