ком кто-то вывел два инициала: Е.Ф.
Индира не знала никого с такими инициалами. Даже не переодевшись в домашнее, она осторожно и заинтересованно распечатала конверт. Два небольших листка, сложенных пополам без строчек и клеток с неспешно написанным текстом.
«Здравствуй, Луна.
Ты позволишь называть себя так? Ведь твое имя переводится именно как «луна». Ничего взамен я не прошу. Только лишь прочитать это письмо и, если тебе не нужно будет больше иметь невидимого и незнакомого друга, то просто оставь это письмо в своем почтовом ящике.
Я прошу тебя не вычислять, кто я, и не караулить меня, все равно ты меня у своего почтового ящика не увидишь. Может, со временем ты узнаешь, почему. Хотя это не так и важно.
Я хотел бы, чтобы ты прочитала это письмо до конца, ибо я уверен, что ты не бесчувственная и не эгоистичная, как те люди, которые меня окружают, а добрый отзывчивый человек. Впрочем, все женщины имеют такое свойство как любопытство…»
Индира полностью погрузилась в письмо. Оно настолько заинтересовало, что она отключилась от внешнего мира. Забыла даже о том, что нужно приготовить ужин для мужа, который вскоре должен будет прийти.
«…Я живу в двухкомнатной квартире, которая когда-то славилась веселыми праздниками с большим количеством гостей и песнями под гитару. Теперь прошло много времени и стало намного тише.
Я зарабатываю на жизнь своими собственными руками: пишу небольшого размера пейзажи – выдуманные или виденные когда-то и запавшие в душу. Многим они нравятся, в том числе и моей сестре. Но думаю, читать всю мою биографию тебе наскучит, поэтому сразу приступлю к сути.
Я узнал тебя два года назад, когда ты в очередной раз прогуливалась по одной из аллей ЦПКиО. Может, я видел тебя и раньше, но тогда эта встреча запомнилась мне и осталась надолго в моей памяти, как событие очень важное и судьбоносное. Ты шла по осенней аллее, ступая по желтым листьям, в длинном черном пальто и алом берете. Мимо медленно прошагала девочка, которую ты сразу зацепила взглядом, я заметил это. Девочка была заплаканной, ее большие глаза с каждой минутой наполнялись ужасной печалью и безысходностью. Ты пригляделась к ней и нерешительно подошла. Девочка остановилась у тополя и все никак не могла перестать плакать. Ты сочувствующе поглядела на нее и опустилась перед ней на корточки. Наверное, ты спрашивала, в чем дело. Я услышал, как девочка, сквозь рыдания отрывисто произнесла:
– Я… потеряла деньги, которые… мне дала мама. Я хотела… купить на них сахарную вату, но… но потеряла… И нигде не могу их найти…
И девочка еще сильнее заплакала.
Ты тепло посмотрела на нее и слегка улыбнулась, затем достала из сумочки кошелек. Радости девочки не было предела. Ее глаза заблестели, когда ты дала ей нужную сумму. Ты, наверное, была тогда для нее доброй феей. Она сказала тебе «спасибо» и побежала к латку с ватой…»
Индира и правда помнила этот эпизод. Девочка с двумя косичками, уже довольно растрепавшимися, красными от слез глазами и маленькими кулачками, сжимающими платок.
Но вот свидетелей этого случая Индира не помнила совсем. Она тогда рассталась с любимым человеком и ничего перед собой не видела. И только заметив эту девочку, решила осчастливить хотя бы ее, несмотря на несправедливость этого мира.
«…Я часто вижу тебя в этом парке, так как знаю, что каждое воскресенье ты прогуливаешься в течение уже полугода, скорее всего со своим мужем, так как смотреть подобным взглядом можно только на любимого человека. Пока ты гуляла одна, я очень хотел подойти, но меня останавливал здравый смысл. А когда я увидел тебя с мужем, то решил, что теперь уже точно все кончилось.
Надеюсь, ты не подумаешь из-за этого, что у меня слабый характер.
Как-то раз в очередную прогулку муж позвал тебя по имени. Ты отстала из-за того, что у тебя расстегнулась босоножка, а он нетерпеливо обернулся и позвал тебя. Он обнял тебя, когда ты подбежала к нему, справившись с босоножкой, и вы мило пошли по аллее, вскоре скрывшись из вида до следующего воскресенья.
Несколько выходных ты не появлялась, и я очень беспокоился. Наверное, ты заболела, так как после этого отсутствия ты долгое время тщательно закрывала горло шарфиком.
Я выследил, где ты живешь, и думал, как все-таки сказать тебе хотя бы несколько слов. Вчера я решился написать это письмо. Надеюсь, ты не считаешь это дерзостью. И я не думаю, что я ошибся в тебе и твоей душе. Ибо то тепло в твоих глазах (и даже некоторую грусть) ты подарила мне, и теперь я скажу те несколько слов, что мечтал сказать так долго: «Моя жизнь теперь принадлежит Вам, Индира. Все, что у меня есть. В том числе и мое сердце».
Если это смущает Вас, то прошу не мучить ни себя, ни меня. Просто положите это письмо обратно в ящик, и Вы больше никогда обо мне не услышите. Если же там его не окажется, Вы получите самого верного друга, но, к сожалению, Вашему и моему, невидимого. Друг только по письмам. Если Вы позволите мне их писать,
С надеждой,
Е.Ф.»
Индира