он отвернулся от слепящего солнца. – Мне кажется, тут написано «свобода».
Едва он произнес это слово, как украшение выскользнуло из его рук и опять скрылось в земле.
– Проклятье!
Вид у судмедэксперта был подавленный.
Турбьерн снова поднял украшение и сходил за пакетиком для хранения улик. Теперь, когда у них имеется эта штучка, установление личности погибшей не составит труда. Странно, что убийца, в остальном продемонстрировавший такую предусмотрительность, упустил столь важную деталь.
Тело с большой осторожностью положили на носилки, накрыли и унесли. Турбьерн остался на месте, чтобы сделать звонок.
– Алекс, – проговорил он в трубку, – прости, что так рано тебя беспокою, но я хотел предупредить об одном деле, которое гарантированно попадет тебе на стол.
Наступало время обеда. Строго говоря, Спенсер Лагергрен не испытывал голода, однако в час у него была назначена встреча, а сколько она продлится, он не знал и потому хотел успеть поесть перед дорогой.
В ресторане «Кунг Кроль» у Старой площади в Упсале ему подали курицу с рисом, а затем он быстрым шагом прошел по городу в сторону «Каролины Редидивы»[2], мимо величественного здания библиотеки и далее к Английскому парку, где располагались помещения кафедры литературоведения. Сколько раз доводилось ему проходить по этому маршруту? Иногда у него возникало ощущение, что он мог бы преодолеть этот путь с завязанными глазами.
Примерно на полпути заболели нога и бедро. После автокатастрофы врачи обещали полное восстановление – если он наберется терпения. Однако в начале надежда почти изменила ему. Он был на волосок от смерти. Дьявольская ирония – погибнуть как раз тогда, когда все вроде начало налаживаться. После десятилетий несчастной жизни Спенсер решил взять себя в руки и поступить правильно – и за этим последовали новые беды.
Он просидел на больничном несколько месяцев. И впервые стал отцом как раз в ту пору, когда сам заново учился ходить. Во время родов он не знал, стоять ему или сидеть. Акушерка предложила прикатить кушетку, так что он мог бы лечь рядом. Он отказался – веж ли во, но решительно.
С рождением ребенка к нему вернулась энергия, воля к жизни. Разрыв с Эвой оказался совсем не так драматичен, как он себе представлял. Смена места жительства померкла на фоне автокатастрофы, в которой он едва не погиб, и теперь уже бывшая жена не проронила ни слова, пока грузчики выносили его вещи из их совместно нажитого дома. Спенсер присутствовал лично, следя за тем, чтобы все шло по плану, и наблюдал за погрузкой, сидя в своем любимом кресле. Когда фура была загружена и он поднялся, чтобы кресло вынесли последним, вся сцена приобрела почти символическое значение.
– Береги себя, – произнес он, стоя в дверях.
– Ты тоже, – ответила Эва.
– Созвонимся. – Он поднял руку в неуверенном прощальном жесте.
– Обязательно.
Она произнесла это слово с улыбкой, но в глазах блестели слезы. Уже закрывая входную дверь, он услышал, как она прошептала:
– Но ведь иногда нам было хорошо вместе, правда?
Он кивнул,