что пропеллеры крутят, которые электричество вырабатывают. Где они, черт возьми?.. Ну невозможно пропустить все, тем более, он тренировался в этой мути по дну ползать… Еще гребок… Еще… Как это противно – тонуть! Вода давит в уши, легкие рвет болью, в голове муть и ужас. Но наверх, к воздуху, нельзя. Нет там воздуха, там смерть! Только она! Еще немого…
Есть! Светится огонек, как лампадка, спасение обещая! Еще гребок – и по дну руками.
Баллон… Загубник… Крутнуть вентиль, вдыхая полной грудью воздух. Ай, хорошо! А ведь если бы еще десять секунд!.. Теперь маска и подводный буксир. Закрутился винт, толкая вперед короткую «сигару». Только не туда, не вниз, где его будут всем миром искать, как потенциального утопленника, а против течения! В пяти километрах выше, за поворотом русла, под нависшими с берега кустами, чтобы в объективы дронов не попасться, – моторная лодка. Веселенькая такая, прогулочная, которая в глаза не бросается. Или наоборот – бросается! На банке штанишки с панамкой и очки по последней моде. Нырнул старичком, вынырнул бодрячком.
Топим буксир, напяливаем новый пляжный прикид и новую личину: врубаем музон, распечатываем банку пива, хрустим чипсами – покатили прожигать отпуск и жизнь. Вот такие мы – молодящиеся плейбои. Сейчас покатаемся, тёлку снимем, в кабак с ней завалимся, а после в мотель и в койку… Ну или вдруг передумаем и через полста километров на бережок выползем, в рабочую робу переоденемся и сядем в фургон, набитый под завязку резиновыми прокладками и гаечными ключами, потому что кому-то отдых на катерах, а кому-то в чужих унитазах по локоть в дерьме копаться… Ну как? Убедительно – чисто сантехник, спешащий на вызов!
Покатили, на скоростную, чтобы через час, с потоком машин смешавшись, совсем в другом штате выскочить.
Вот и всё… Где-то там, позади, сотни людей роют землю, вернее, рыщут по дну в поисках утопленника. Только он не там, он – тут. И не он, а какой-то работяга в драном, с пятнами дерьма, комбезе. Как в тот, в первый раз.
Всё, эта страница закрыта. Он честно пытался восстановить канал связи, сунувшись тигру в пасть, но его не приняли и не услышали. Как и ожидалось. Его предшественник тоже пытался, да сгинул. А он ушел, хоть и с вывертами, и с киношными прыжками с моста. А иначе как, когда тебя со всех сторон обложили и даже вертолетами? Когда ты один в чужой враждебной стране, где все против тебя!
Ушел… От них – ушел. Не от себя. Не от приказа, который нужно выполнять. Потому что война объявлена и надо… А что, собственно, надо?.. Проводить всеобщую мобилизацию… среди себя? Будем считать, что провел – выгреб всё мужское население, какое было. Поставил под ружье себя единственного: котомку – в руки, сухари – в карман, сопли – в кулак, винтовку – на плечо – и айда вперед маршевой ротой, в которой всего-то один боец.
Что еще? Укреплять позиции, копая окопы и блиндажи? Уже копаем, роем на три метра вглубь! Одной лопатой.
Еще?.. Много чего: ломать сургучные печати на красных конвертах, раскидывать на столах штабные карты, планируя прорывы и охваты, что-то форсировать,