рукой, опустил его на землю и взглянул в её расширенные от удивления глаза.
– Ну, раз так, то конечно можно и по воздуху, – ответила она, покачав головой. – А на обратном пути можете меня высадить вон за той горой. Я там всё равно поохотиться собиралась.
– Ты всегда ходишь в лес и горы одна? – спросил Джеральд.
– Конечно! – ответила она. – Нечего там делать целой толпе, только дичь распугали бы.
– А как же ты тогда спутника жизни найдёшь? – продолжил он.
– Молодая ещё, успеется, – отмахнулась она. – Одно беспокойство от ухажёров. Вы-то, сами, давно живёте?
– Это запутанное дело, – ответил Джеральд. – Зависит от того, как считать. Правильнее всего было бы сказать, что мне около двухсот лет, а Рите двадцать, хотя, с другой стороны, можно сказать, что мне почти триста, а ей пятнадцать тысяч, но пять тысяч из них она была мертва.
– Мертва? – удивилась и расстроилась Юрма, опуская работу на колени и глядя на Риту с сочувствием. – Но сейчас-то Рита жива, значит, всё наладилось, да? А это как, сотен и тысяч? Это много?
– Ну вот, смотри, – объяснил Джеральд, – от зимы до зимы это один год, так?
– Так.
– На руках у тебя по пять пальцев, значит всего десять. Так?
– Так.
– Вот если столько раз по одному году, будет десять лет. Так?
– Вроде, так.
– Сто будет опять десять раз по десять, а тысяча будет ещё десять раз по сто.
– Тут я запуталась, – призналась Юрма. – В общем, я поняла: ты живёшь примерно столько, сколько обычно тромм живёт, а Рита или на-а-много тебя моложе, или на-а-много старше. Что она моложе, мне было бы легко поверить, раз она младше тебя выглядит.
– Она и я из разных миров, – пытался объяснить Джеральд. – Во-первых, в её мире время идёт медленнее, чем оно текло в моём, пока я не переселился в её мир. Пока ей там исполнилось двадцать, мне в моём мире исполнились бы те самые пятнадцать тысяч лет. А во-вторых, мы не стареем больше. Какими выросли, такими навсегда и останемся.
– Ой, утомилась я от этих сложностей! – весело призналась Юрма. – Давайте-ка, что ли, отправляться в путь. Покажу вам, какая красота у нас в горах.
Она ушла в дом и вынесла оттуда лук в кожаном чехле, украшенном прекрасным тиснением и плетением; колчан, уже наполовину заполненный стрелами, и кожаный же вещевой мешок, с привязанной к нему свёрнутой циновкой. У Джеральда кольнуло сердце, но он не подал виду. В колчан Юрма аккуратно вставила переоперённые только что стрелы и закрыла их сверху крышкой.
– Что, дожди здесь часты? – спросил Джеральд. – Ты так о стрелах заботишься.
– А я смотрю, ты разбираешься в охоте, – заметила Юрма, кивнув.
Почувствовав что-то в голосе Джеральда, Рита бросила на него быстрый взгляд и взяла его за пальцы. Он пожал и погладил её пальцы, показывая, что всё было в порядке.
– Было дело, стрелять из лука приходилось, – ответил он. – Но я больше с копьём охотился, когда было нужно.
– С