яга и пролетела – мало ли кто летает над Дубравой: и гуси, и кулики, и утки, и драконы. Клин журавлей недавно протянул. Вороны и филин Фарадей к вечеру подтягиваются, усаживаются на ветви дубов вокруг Избы-Читальни. Фарадей отдельно, вороны отдельно закрепляются. Пучат глаза на золотистый мягкий свет, плывущий смело из окошек в темень, слушают приглушенные звуки музыки и песен. Думают о своем, птичьем.
Вернемся, однако, к бабам-ягам. С синими, зелеными, багровыми физиолицами, с костяными, пластмассовыми или из нержавеющей стали ногами в модных сапогах, на реактивном помеле (никаких ступ), они, в отличие от тех же драконов, всегда предвещают беду. Об этом с тревогой Коля и думал, глядя, как здороваются, рассаживаются, обмениваясь тревожными взглядами, добрые друзья и соседи. Где-то рассмеялись, коротко хихикнули девчонки. И все – ни шуток больше, ни смеха. И это у добряков, у которых смех при встречах не переводится, а уныния и в помине нет. И не бывает вовсе! Правда.
Коля ловил взглядом серьезные, озабоченные лица добряков и усиленно мозговал. Прикинул, что пара ветродуев стоят, укрытые от снега-дождя под навесом, за дровами у задней стенки клуба. Запас сушеных пахучих трав и цветов – на чердаке. Для яг нет ничего страшней свежего ветра с запахом трав. Как всем известно, вонючий – сера с болотным газом – кокон, что окутывает нечисть, спасает их от ароматного лесного воздуха. Струя чистого, пахучего ветра страшней любого яда для страшилищ из преисподней! Именно в этом грозная сила придуманных Биномычем ветродуев! Что прежние битвы и подтвердили.
Каждому известно, что можно ожидать от обычной Бабы-Яги. Любой Иван-Дурачок знает: подманит, отведет глаза разговорами, а потом – цап! На лопату и – в печь. Добряки лишь недоверчиво кивают головой, читая про сказочных яг. Может когда в древности и были вот такие простоватые, хоть и коварные, ведьмы, да только ребятам встречались совсем других. Эти в разговоры с добряками вступать не любят, нападают сзади, сверху, из укрытий. Норовят урон нанести, дубы погубить, зверьё извести в округе, Дубраву сжечь. А то чужими руками да словами рассорить добряков, чтоб подозрительными и завистливыми друг к дружке обернулись. Жадинами-Говядинами стали чтоб. Вот в чем состоит дело их поганое.
Обо всём вспомнили, всё обсказали добряки. Ядвига раскраснелась лицом, возмутилась сильно оттого, что жизни не стало от поганых.
– И когда только это кончится! – с досадой хлопнула по столу крепкой ладонью Большая Книга. Поправила выскочившую гневно на лоб прядь русых волос и почему-то требовательно взглянула на Кольку.
Коля в это время обдумывал как установить один ветродуй на грузовичок и вспоминал, куда он мог заначить электромоторчик. Тогда ещё, позапрошлой зимой. Повисший в воздухе вопрос, впрочем, сумел как-то до него достучаться. Колька шевельнул ухом – не все умеют, – оторвал взгляд от столешницы и улыбнулся навстречу расстроенной добрячке.
– Ты роман «Война и Мир» осилила?
– Осилила. А как