Отставить наказания. Я думать буду. Свободны!
Петя думал, что, оказавшись за дверью, Левашов продолжит орать, но тот как-то сразу успокоился. Только сказал с чувством:
– Под монастырь ты меня подводишь, Птахин. И ведь даже не понимаешь. Иди. И на глаза мне не попадайся!
Петя, однако, успел заметить, что его пакеты с чаем на столе больше не лежат, а сама магиня бодро засеменила к дверям ректора, держа в руках поднос. С фарфоровой чашкой. С чаем?
Очень вовремя. Спасибо ей.
Хотел даже спросить Левашова, как ее зовут, но решил не дразнить гусей. Еще не так поймет…
Дальше Петя прямым маршем отправился в оранжерею…
Следующие три дня прошли вроде спокойно, но в томительном ожидании. Но – ничего. Ни вызова к ректору, ни нарядов от Левашова, даже разговоров с преподавателями не случилось. Три обычных учебных дня. Слегка халтурных, так как год только начался, и занятия были «втягивающие», что ли.
И вот – выходной. И бал в доме собраний. В этом году даже раньше, чем в прошлом.
Забавно, но Петя подошел к этому мероприятию примерно на том же уровне, что и в прошлом году. Половины кадетов почти не знает (теперь это, правда, первый курс), друзей как не было, так и нет. Девушки, с которой можно было бы пойти вместе, тоже нет. За клуб заплатил, но после того, как Левашов его в первый день оттуда вытащил, больше туда не ходил. За три дня просто не успел, другие дела были. Жилье наладить. А это не только разные хозяйственные мелочи на складе выбить или в городе купить, но и с прачечной контакт восстановить.
Лавки тоже посетил. Основное время провел в тех, в которые сам товар сдал. Как там чай и шелк продаются? Ну и все, что самому может понадобиться, предпочитал именно там брать. Вроде как свой. Скидка положена.
Шел к дому собраний Петя опять пешком. И снова сам по себе. К компании Виктора Палена самому примыкать не хотелось, а с первокурсниками идти – как-то несолидно. К тому же сближаться с кадетами, из которых скоро половина отсеется, – только нервы себе портить. А чувства землячества Петя был начисто лишен. Еще в первый год понял, что дворяне из Путивльской губернии его равным себе не считают. В этом году он, скорее, к дальневосточникам примкнуть может. Но только условно. Два месяца практики – это, конечно, опыт и впечатления, но решение о переезде туда пока не принято. Еще два года учиться, жизнь по-всякому повернуться может.
За этими не слишком веселыми мыслями он добрел до дверей, обрамленных грудастыми кариатидами. Окинул их уже привычным взглядом. Ничего так девочки. Только большие очень и, главное, гипсовые. Но сегодня же тут живых полно будет…
До Пети как-то резко дошло, что теперь его акции женским полом котируются достаточно высоко. Не так чтобы очень – генералом ему не стать и потомственного дворянства не выслужить. Разве что подвиг какой совершит, чтобы орден Святого Владимира дали. Но и то – не дадут. До него еще Станислав и Анна двух степеней каждый. А он все-таки целитель, а не боевой офицер. Да и там… Что тут говорить. Одни мечты.
Но так или иначе, как маг, нищим он уже никогда