и говорил, что «работать» надо прилежнее.
Иван смотрел на спящую жену, и ему очень хотелось защитить свое хрупкое счастье… от чего? Он и сам не знал, но уже очень боялся.
Глава седьмая
Театральная
«Время строит гримасы, как рыжий клоун на ковре…»
Эта мысль пришла в голову неожиданно, и так же неожиданно исчезла. Эдик сидел в гримуборной и ждал своего выхода на сцену. Шла репетиция «Вишневого сада». Эта была тяжелая для Эдика репетиция. Вместо Ольги Светловой в спектакль должна была войти Юлия Сергеева.
Эдик мучительно рассуждал о несправедливости жизни, о том, как может судьба подшибить человека на взлете и ничего с этим не сделаешь, ничего не исправишь. Ведь совсем недавно он играл в спектакле с Олей, и вот – эта жуткая ночь, которая оборвала жизнь лучшему другу, а бедная Оля уже месяц в коме в реанимации, и никто не знает, когда она придет в себя. Она в другом мире – темном и непонятном, между жизнью и смертью, на другой планете…. И вернется ли? Эдик взял сигарету, закурил, рука дрожала. За этот последний месяц он постарел на десять лет. Одна мысль не давала покоя: Когда Оля вернется в этот мир, как сказать ей про Леню? Что будет с ней, когда она поймет, что стала вдовой? Она не вынесет горя, не вынесет.
Эдик вспомнил похороны Лени. День был унылый, падал мокрый снег, многие пришли с зонтиками. Леню долго не решались хоронить, надеялись, что Оля все-таки придет в сознание. Надеялись и боялись, что когда она узнает о смерти мужа, то не вынесет горя и отправится вслед за ним. Сигарета догорела и обожгла пальцы. Эдик вздрогнул, смял сигарету, и пошел на сцену.
Вот сейчас на сцене мучается Юлька. Роль не дается ей. Эта роль как будто заколдована, – это Олина роль. Сначала хотели ввести в спектакль молодую актрису, но на первой же репетиции та неудачно оступилась, подвернула ногу и ушла на больничный. Потом предложили роль заслуженной артистке, которая хотела сыграть Раневскую с самого начала. Она очень обрадовалась, с энтузиазмом взялась за дело, а через несколько репетиций пришла в кабинет режиссера и положила роль на стол, заявив, что до конца жизни не возьмет эту роль в руки. Такая резкая категоричность всех ужасно удивила, потому что эту актрису можно было обвинить в чем угодно, только не в лени и легкомыслии. Директор пытался давить на актрису, говорил, что по закону она не имеет права отказываться от роли, довел ее до истерики, но так ничего и не добившись, отступился. По театру поползли недобрые слухи. Актеры – народ суеверный. Поговаривали даже, что к заслуженной во сне якобы я вилась Ольга Светлова и сказала, что пока она жива, роль Раневской в этом театре играть никто не будет. Теперь актрисы вздрагивали только при одной мысли о том, что кому-то из них придется вводится в спектакль на эту роль вместо Ольги.
То же происходило и с Юлией Сергеевой, когда ее вызвали в кабинет главного. Бледная и дрожащая вышла она из кабинета. В руках у нее была злополучная роль. Отказаться