кофейные чашки, ведь они такие милые; отвести журналистов к местному гениальному художнику, живущему в безвестности; и хорошо бы выспаться, и нельзя среди дня ни глотка шампанского; и эта слабость по утрам… И что ты будешь делать, если это действительно беременность?.. Раздраженная тетка с железной ложкой, как в юности? Взгляд и текст которой вынести не многим легче, чем саму процедуру, потому что закись азота из маски, оставляющая ощущение проехавшей по лицу автомобильной шины, не обесцвечивает пытки, а только не дает возможности сопротивляться. И потом депрессия, гулкая и глубокая, как пропасть, потому что ее не оборвать, пока не долетишь до конца…
А в Москве уже холодно. Падает неуверенный в себе снег. И надо что-то делать.
– Завтра с утра в Доме литераторов мы принимаем американский феминистский центр, – говорит подруга. – Они привезли новые технологии аборта. Ты должна выступить на пресс-конференции.
– Только при условии, что они сделают мне аборт прямо в Доме литераторов.
В малом зале Дома литераторов показывают слайды, и экспансивная госпожа Хофман, хозяйка центра, экспансивно комментирует их:
– На этом слайде вы видите церковных фундаменталистов, которые встречают женщин, идущих на аборт, проклятиями и криками «убийцы!!!». Вы видите в их руках плакаты с изображением детских скелетов. Они доводят бедных женщин до истерик! Но ведь им нельзя этого запретить, ведь Америка – свободная страна! А на этом слайде вы видите волонтеров в оранжевых жилетах. Они защищают женщин от выступлений фундаменталистов, и этого тоже нельзя запретить, ведь Америка – свободная страна. В наш штат приезжают из разных городов – ведь вы знаете, что в половине штатов аборты запрещены и женщина рассматривается как детородная машина без права выбора!
Ведь Америка – свободная страна! Ха-ха-ха!
Вспыхивает свет, и пожилые писатели толпятся вместе с молодыми врачами возле улыбчивой мулатки, раздающей футболки с надписями «Феминистское правительство в изгнании» и «Сделайте мне аборт!».
Подруга подводит меня к заведующему гинекологией, в которой будут демонстрироваться новые технологии.
– Перед вами президент феминистского клуба, – хихикает она.
– Очень приятно, – говорит заведующий. – Вы, вероятно, хотите посмотреть, как американцы будут работать в нашей больнице.
– Нет, – говорю я. – Я бы хотела сделать аборт. И, если можно, не у американского врача.
– О, – улыбается он. – Оказывается, деятельницы феминизма тоже беременеют. Когда же они в таком случае борются за права женщин?
– В промежутках, – жалобно сознаюсь я, и мы обмениваемся визитками.
Хорошо бы попасть к мужику. Нет ничего унизительней услуг женщины-гинеколога, когда приходом своим заставляешь ее делать сверхъестественные для нормального человека вещи: лезть в гениталии однополого. И при этом подвергаешь сомнению собственное право быть женщиной и