вечерами, болтала обо всем на свете, а когда бабушка пыталась ругаться, что это дорого, отвечала, что по карточкам звонить очень дешево, куда угодно, «не то, что из вашей Рашки». Да, мама говорила обо всем, но с каждым годом все реже об отъезде. Как-то забыла об этом и Яна – настолько ей было спокойно и комфортно в новой жизни. Она действительно обрела душевное равновесие и получала удовольствие, живя в бабушкином уютном доме, смирившись с кладбищем по соседству. Привыкнув, Яна перестала его бояться и воспринимала исключительно как часть пейзажа за окном. Ей нравилось ходить в школу, где она держалась немного в стороне, не сближаясь с кем-то сильно, но при этом имея ровные отношения со всеми. История с Гришкой на удивление быстро забылась. Яна была интересной девочкой, да еще и обладательницей заграничных вещей. При этом она щедро делилась с одноклассниками яркими ручками и ластиками, давала девочкам поносить футболки с Ариэль или Микки Маусом и благополучно забывала об этом. Она и Барби давала играть, совершенно не беспокоясь за их сохранность. Девочки, обладательницы пластиковых китайских подделок, не дыша, смотрели на Яниных маттелевских красавиц, а сама Яна была к ним будто равнодушна. Ей было все равно, сломают девочки куклу, испачкают или все вернут в целости. Единственная вещь, которой она дорожила, был ее медведь, к остальному она относилась, как к чему-то переходящему. Яна легко училась, много читала, с удовольствием проводила время в сельской библиотеке, где всегда было тихо и прохладно, а еще пахло книгами так, что этот запах Яна запомнила навсегда. Ее отношения с бабушкой были дружескими, и если поначалу Яне хотелось, чтобы бабушка обняла ее и приласкала, то потом она перестала испытывать в этом потребность. Бабушка была будто немного холодной и отстраненной, однако, при этом близкой и родной, как никто не свете. А обнимала Яна своего медведя и этого, как ей казалось, было вполне достаточно.
Однажды в июле, поздно вечером, спустя пять лет и два месяца с тех пор как родители уехали в Америку, а Яна перебралась к бабушке, раздался междугородний звонок. Вроде бы обычный звонок – мама звонила часто! Но у Яны не зря была хорошая интуиция – она замерла, прежде чем сделала к телефону те несколько шагов, что отделяли ее от него, постояла, будто догадываясь, что в этот раз мама звонит не просто так, а с какими-то новостями.
– Яна, возьми трубку, это междугородний, мама звонит! Ты слышишь? Я все равно не пойду, тут Круз признается Иден в любви.
Яна хихикнула – бабушка, ее суровая бабушка, сказала это всерьез про героев Санта-Барбары. Но ей самой стало будто легче от ее слов, она направилась к телефону, попутно комментируя:
– Он пытается сделать это уже пятую серию! Спорим, что опять что-то помешает? Алло?
– Яночка, ты? – возбужденно заговорила мама, – Яночка, у меня отличная новость! Начинаю сразу, без церемоний! Я молчала, потому что боялась об этом говорить, пока все не прояснилось окончательно. Мы наконец-то получили грин карту,