тактику, а то он меня сейчас мазохисткой назовет, демонстративно посочувствует и успокоится.
– Алекс, – протянула самым ласковым тоном, который только могла изобрести, – ну, почему ты не хочешь со мной поделиться?
Он весело ухмыльнулся:
– Нормально! Когда тебе что-то нужно, я – Алекс. В остальное время – как был Шуриком, так и остался. Слушай, да мне чисто из корыстных соображений тебе что-то рассказывать невыгодно.
– Ап! – задохнулась я. – Шурик, не гневи Бога!
– Вот! Опять Шурик! – обличающе воскликнул он.
Я возмущенно запыхтела.
– Слушай, ты! – процедила, сжимая кулаки. – Упертый, нахальный, твердолобый баран…
– Да-да, – перебил Алекс. – Я тебя тоже люблю, моя овечка.
Скрежетнула зубами так, что могла бы зажечь деревяшку искрами.
– Ты ведь знаешь, что мне можно доверять?! – спросила с вызовом.
Шурик хохотнул:
– Да если бы даже не доверял, было бы страшно ответить «нет»! Но, Ева, я доверяю! А потому хочу, но не могу все тебе рассказать! – повторил, выделяя каждое слово.
Елки зеленые, какой неподдающийся! Ну, ладно… мы пойдем другим путем.
– Чтоб ты знал: у меня для тебя есть новость! – заявила, призывая на лицо маску таинственности. – Интересная и очень важная. Только я тебе ее не расскажу!
И замолчала в ожидании реакции. Что ж, надо признать: дождалась. Он все-таки заржал. А потом прищурился и с рожей кота, определившегося с мышью, которую сожрет на ужин, бесшумно подступил ближе.
– Не расскажешь? – повторил насмешливо. С опаской скосила на него один глаз и мотнула головой. – А если я буду просить?
– Да хоть умоляй!
– А если угрожать? – проурчал на ухо.
Почувствовала, как по коже побежали мурашки, причем особенно высокая их концентрация оказалась в районе живота.
– Ни за что! – ответила дрогнувшим голосом.
Лицо Шурика стало коварным. Я не успела заметить, как он скользнул в сторону и оказался у меня за спиной. Только ощутила его ладони у себя на талии и жаркие губы на мочке уха.
– А если я буду тебя пытать?
«О, да! – проорал кто-то очень смелый в моей голове. – Вот с этого и начни! Пытай меня!»
Но разве я могла озвучить это вслух? Как бы не так! Я же гордая.
– Т-ты не п-посмеешь, – прошептала, запинаясь на каждом слове.
– Думаешь? – мурлыкнул Алекс, скользя губами по моей шее.
Вообще-то я уже ни о чем думать не могла, но на всякий случай кивнула. Из последних сил. И очень зря, потому что Шурик внезапно обхватил меня руками за талию, оторвал от земли, бросил на кровать, сам навалился сверху и… принялся щекотать!
– Нет! – заорала дурным голосом. – Отпусти меня! Маньяк! Гаденыш! Душегуб! Отпусти немедленно!
Угадайте, послушался ли он, и пойдите опечальтесь неправильным ответом! Вцепившись, как бультерьер в аппетитную ляжку, Алекс зажал меня между коленями и, что называется, отвел душу. А я, между прочим, дико боюсь щекотки! Да что там! Минут через пять такого откровенного издевательства над своими