из меня стало нечему, и, стараясь унять накатывающее удушье, я провела рукавом по лицу, напрочь забыв, что он по локоть в грязи.
– Ну-у… – донесся до меня раздосадованный вопль.
Свет вспышки потух. Рядом с моей рукой в стену тут же что-то влетело, обдав меня острыми ошмётками. В растекающуюся под ногами лужу рухнули остатки от размозжённого смартфона. Смешки и крики за спиной мигом прекратились, и мои гулкие вздохи разбавило хлюпанье удаляющихся шагов.
Я оторвала глаза от земли. На стене дома, что подобно солнцу сейчас освещали лампы раскрытого кузова, высилась тень. Внутренности жгло адским пламенем, и хорошо, что сейчас мне так паршиво… Этот урок будет на всю жизнь.
По тени было невозможно понять, мужчина или женщина сейчас стоит аккурат за моей спиной. Но судя по ровному теневому профилю, человек застыл лицом к моему скрючившемуся телу.
Протяжный вой ознаменовал твёрдое ощущение земли под ногами и, пошатываясь, я развернулась и шагнула прочь, протискиваясь через коробки, чтобы не встретиться глазами с…
– Стой.
Я кряхтя продолжила манёвр, игнорируя приказ, как и подобает пьяному в усмерть человеку. Особенно, пьяной женщине, коей вздумал командовать трезвый мужик.
Странно, по тени я почти уверилась, что это женщина, потому что казалось, она в платье.
Неповиновение вернулось ко мне крепким хватом на загривке. Я взвизгнула от неожиданности, но вырвался лишь сдавленный хрип. Он силой потянул меня, заставляя развернуться. В глаза ударил свет.
– Бо-ольно… – хрипела я, пытаясь ухватиться за натянутые волосы.
Я попробовала открыть глаза, но заплывшие, они сразу ловили желтоватый свет, доносящийся из кузова, от чего хотелось ослепнуть. Над лицом повисла тень, и по щеке заскользило горячее дыхание.
Он… что делает? Нюхает?! Уже в момент, когда я была готова опускать занавес и срывать овации, ко мне подкрадывалось фиаско. Пара бокалов вина, что мне удалось в себя влить часа четыре назад, явно не создавали нужного амбре. Дыхание спёрло.
Мужчина отпустил волосы, и я было решила, что, теперь-то могу бежать, как его ладонь с глухим хлопком опустилась, и он впился пальцами меж волос. Я почувствовала, как они давят, будто требуя повернуть голову влево и право. Резко, он надавил рукой на лоб.
Шея хрустнула.
От неожиданности я раскрыла рот и воздух хлынул в меня таким стремительным потоком, что казалось вынули зубы и язык.
Медленно отодвигаемый холодной рукой ворот свитера освобождал истерзанное тело. Холодная ладонь шарфом обвила содрогающуюся в агонии шею, и меня обдало неконтролируемой волной облегчения. Из груди вырвался чистый стон, заволакивающий ужас удовольствием. Мне дышалось легко и беспрепятственно, как будто лёгкие вытащили наружу.
– Жить будешь, – вернул меня к реальности спокойный голос.
Аккуратно вытащив руку, уже изрядно запутавшуюся в волосах, он стягивал вторую с моей шей, освобождая её от каждого пальца по очереди, будто они уже успели пустить корни. Удерживающая меня