чувствуете яркий огонь первой любви, воспламенившей два юных сердца. А также узнаете, почему Вокзал в книге пишется с большой буквы.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Десятки лет уже без сна,
Он одинок, хоть многолюден,
Здесь в вечном шуме тишина,
И слышен стон лишенных судеб.
Ее увидев, он молчал,
Был холоден и безучастен,
И лишь украдкой изучал
Боль испытаний и ненастий.
Глава 1. Площадь
В этот поздний февральский вечер в городе лютовала снежная буря. Ветер постоянно менял направление и как будто намеренно старался забросить облака колючего снега в лица спешивших людей.
Близилась ночь, и к тому времени, как жители города отдыхали дома у телевизоров и готовились ко сну, ночная «нелегальная» жизнь новосибирского Вокзала пробуждалась. Сюда стягивались сомнительные лица с искалеченными душами и переломанными судьбами.
Здесь промышляли спекулянты и карманники, отирались беспризорные пацаны. Клофелинщицы выискивали очередных жертв, ночные бабочки зарабатывали на продаже собственного тела. Опустившиеся алкоголики собирали бутылки и объедки на столах кафетерия, а после устраивались на ночлег, прямо на полу общественного туалета.
Вокзальная жизнь кипела криминалом и развратом, в ней были свои действующие лица. Смутное время девяностых годов выдалось очень сложным для многих, и всем тем, кто волей или неволей оказался втянут в эту историю, Вокзал давал возможность выжить.
Привокзальная площадь быстро опустела. Пассажиры, ожидавшие посадку на поезд, укрылись от непогоды в здании Вокзала. Редкие прохожие передвигались торопливо, стараясь увернуться от разъяренной вьюги.
Пьяная женщина, в грязном разорванном пальто и со спутанными волосами, никуда не спешила. Качаясь, она бесцельно бродила по привокзальной площади, бормоча что-то бессвязное. Поравнявшись со встречными людьми, алкоголичка поднимала глаза и заплетающимся языком повторяла один и тот же вопрос:
– Угостишь колбаской, ну?
Прохожие отводили взгляд, стараясь обойти неприятную особу стороной.
В этот вечер торговля в ряду шла очень вяло, создавалось ощущение, что Вокзал и город вместе с ним вымер. В ожидании покупателей торговки переминались с ноги на ногу, пытаясь согреться. Разговаривать друг с другом не хотелось, все стояли с поднятыми воротниками пальто или натянутыми до самого носа шарфами, погруженные в свои мысли, время от времени поворачиваясь спиной к пронизывающим порывам леденящего ветра.
Среди взрослых и пожилых женщин в ряду стояла и юная Маша. Миниатюрная фигура девочки казалась особенно хрупкой на фоне широкоплечих соседок. Одетая не по погоде Мария дрожала от холода, ее губы распухли и с трудом шевелились. Старенькие прохудившиеся сапоги и осенняя куртка совсем не согревали.
– Хозяин даже собаку на улицу не выгонит в такую погоду, а мы стоим, – ворчала соседка по ряду, тетя Надя, периодически смахивая с широких плеч наметенный ветром снег.
– И разве можно зимой так одеваться? – продолжала она, глядя на девочку. – Что же тебе мама теплее одежду не купит? Застудишь все смолоду, а тебе еще детей рожать. И как она, вообще, тебя сюда отпускает, непонятно…
Маша промолчала в ответ, опустив глаза. Сегодня ей не хотелось объяснять, почему Вокзал стал для нее вторым домом.
Услышав звук подъехавшего автомобиля, тетя Надя обернулась и увидела патрульный уазик. Из машины вышел милиционер и быстро зашагал по направлению к ряду.
– Скорее собираемся! Милиция! – встревоженным голосом закричала женщина, чтобы предупредить остальных.
Мария была напугана, она спешно стала собирать товар. Но замершие руки плохо слушались, а мужчина уже шел по ряду и с невероятной злостью пинал по коробкам, что были оставлены разбежавшимися в разные стороны торговками.
В мгновение ока милиционер оказался перед Машей, но она уже была готова к бегству. Схватив сумку, Мария кинулась бежать в надежде укрыться на время за киосками, но тут почувствовала, что блюститель порядка крепко схватил ее за воротник куртки и дернул с такой силой, что от удушья в глазах девочки потемнело, и она чуть не потеряла сознание. Все так же держа за воротник, милиционер тащил Машу в уазик, ноги ее буквально волочились по снегу. Он извергался ругательствами, но Мария слышала их как сквозь сон, теряя суть происходящего. Как мешок, он закинул девочку на заднее сиденье и захлопнул дверь автомобиля.
Глава 2. Милиция
Маша очнулась через несколько минут и посмотрела в окно. Ряд был полностью разогнан, торговки разбрелись в ожидании, когда уедет милиция. Уазик тронулся с места, и девочка сразу поняла, что ее везут в отделение милиции.
После всего случившегося у Марии предательски дрожали руки, а на глаза наворачивались слезы. Очень хотелось разрыдаться, но Маша попыталась справиться с охватившим ее волнением. Она сделала несколько