плечи точно. Сегодня ему помогали аж четверо наших бойцов. Перед немцем стоял полуразобранный пулемёт, очень похожий на ноль восьмую немецкую модель, тот, который из лагеря забрали, но без станка, на сошках и с прикладом. Рядом стоял такой же второй, около которого и собрались красноармейцы.
– Здравствуйте, Вальтер. Что за чудо? На восьмой похож. Из вчерашних?
– Здравствуйте, господин командир. Он и есть, модификация пятнадцатого года под ручной. Не видели раньше?
Я, конечно, нет, а вот Зелински такие вроде застал, но вспоминается как-то смутно.
– Почему они у тебя?
– Господин капитан приказал осмотреть и объяснить вот этим камрадам, как с ними обращаться.
Ах, вот для чего здесь эта четвёрка. Самый сообразительный, заметив заминку в нашем разговоре с Вальтером, тут же полез с докладом.
– Товарищ командир, проходим инструктаж по овладению трофейным пулемётом. Командир пулемётного расчёта красноармеец Гордеев.
– Как, языковой барьер не мешает?
– Нет, товарищ командир. Да и пулемёт этот «максим максимом», только здорово легче. А немца мы научились понимать.
– Значит, хорошая машинка?
– Хорошая, только магазинов у них по одному. Лента, правда, отличная. Металлическая, не то что наши холщовые, отказов должно быть меньше.
– Хорошо, занимайтесь.
За то время, пока я разговаривал с бойцом, Вальтер, и когда успевает, уже собрал пулемёт.
– Ещё интересного чего было?
– Да, два ваших пистолета-пулемёта с круглыми дисками под маузеровский пистолетный патрон. Хорошие, лучше наших, но к ним тоже по два диска всего. Их господа офицеры забрали уже. Остальное обычные тридцать восьмые и девяносто восьмые карабины.
– Работы, я смотрю, у тебя хватает.
– Почти уже закончил, осталось восемь ваших винтовок в порядок привести, долго в воде пролежали.
– Скоро тебе такого добра ещё натащат.
– Да, у вас пополнение, я слышал.
– Именно, так что готовь масло, керосин или чего там надо. Работников подкинем. Может, даже, сначала раздадим оружие, а уже потом драить заставим, тогда на тебе только надзор.
– Боюсь, ваши люди, особенно из новых, не будут меня слушать. А к уходу за оружием в основном относятся плохо.
– Так, с этого места поподробнее. Кто плохо относится?
– Большинство. За чистотой оружия не следят, чистят редко и не тщательно.
Так, будет кому-то большая взбучка.
– Я понял, Вальтер. Занимайся своим делом, а пистон я кому надо вставлю. Пистон, это в смысле капсюль.
Нефёдова найти не удалось, усвистал уже в третий лагерь, потому пистон получил старшина. Ловить на улице никого не стали, а взгрели отдыхающую смену. С чистотой оружия и правда был полный бардак. Нет, мхом, конечно, оно не поросло, но гарантировать штатную работу механизмов, в основном это, конечно, относилось к автоматическому оружию, Кошка наотрез отказался и пошёл сыпать нарядами. В лагере отчётливо запахло машинным маслом.
До вечера мы с Матвеевым вздрючили первый и