его предки должны были делать это: только накануне Беатрис Невилл рассказала ей, что первый герцог Уайверн сражался рядом с самим Вильгельмом Завоевателем. В благодарность за преданность и отвагу Эдуард Блэк получил герцогский титул и огромные владения на севере Бедфордшира. С тех времен семья защищала свои земли от всех чужаков.
Она подумала, что, скорее всего у Уайверна в его собственном поместье есть такая же комната – ведь семья Блэк за столетия должна была собрать массу оружия, которое передавалось по наследству вместе со всем прочим имуществом. Но как бы ни любопытно было представить себе Уайверна в качестве рыцаря былых времен, она обнаружила, что он гораздо больше нравится ей таким, каков он сейчас, когда ему не надо прятать свое сильное тело за железными латами. Гораздо приятнее он смотрится в полотняной рубашке и облегающих бежевых лосинах. Она невольно залюбовалась им.
Видимо, у нее вырвался какой-то тихий звук – возможно, восхищенный вздох, – потому что он резко прекратил свои движения и повернул голову в ее сторону.
Яркие синие глаза встретились с ее взглядом. Почти не запыхавшись, несмотря на энергичные движения, он опустил рапиру.
– Какая приятная неожиданность!
Она улыбнулась ему, пряча руки в складках дневного платья в бело-золотистую полоску.
– Здравствуйте!
– Я тебя не заметил. Извини. Ты здесь давно?
– Не очень. – Расхрабрившись, она отошла от двери. – Я встретила в коридоре лорда Весси, и он сказал, что вы здесь.
– Вот как? – Подойдя к длинному столу, придвинутому к одной из стен, он положил рапиру и протянул руку за полотенцем, висящим на спинке одного из стульев. Им он вытер сначала руки, а потом – рукоять рапиры, очищая ее от следов своего пота. Закончив, он снова повернулся к Габриэле. – Мне казалось, что это утро ты проводишь с другими дамами. Кажется, вы собирались заняться живописью?
– За акварелью я получила один очень ценный урок.
Густая бровь вопросительно выгнулась:
– И какой же?
– Что я никудышная художница.
На его губах появилась улыбка, глаза весело блеснули, и из горла вырвался рокочущий смех.
– Не может быть, чтобы все было настолько плохо.
– Еще хуже, можете мне поверить. И хотя Джулианна очень старалась уговорить меня не сдаваться, я прекрасно могу понять, когда положение оказывается безнадежным. Нет, живопись никогда не станет тем, в чем я могла бы блеснуть.
Он упер кулак в бедро.
– Не огорчайся. У тебя множество других талантов. Иные из них просто исключительны.
– Хотя, наверное, не всегда в той области, которая присуща леди. Пример – мое владение луком или огнестрельным оружием. И фехтовать я тоже умею.
– Правда? И откуда у тебя такая способность?
Не успела она ответить, как он вскинул руку:
– Погоди! Я сам угадаю: еще один друг, выступавший в цирке?
Выпятив нижнюю губу, она скорчила обиженную гримасу.
– А