эти крикуны на улицах, призывающие положить конец власти Правителей и отдать её в руки цехов и гильдий…
– И Великих Домов, прошу заметить, – вставил донельзя довольный эр Даола – он сейчас напоминал собаку, которую похвалил хозяин. Ринцо, привыкший наблюдать, быстро заметил, что кое-кто за столом побледнел или резко заинтересовался мозаикой.
– …что, конечно, повлечёт необратимые последствия, которых они просто не могут понять, – будто не расслышав, продолжал чар Энчио. – К тому же нынешняя война на севере ещё сильнее их распалила. Часть из них явно склонна поддержать Альсунг – просто как новую силу, что кажется им более свободной и способной защитить народ, – чар Энчио позволил себе улыбку; выглядело это так, будто ему свело скулы. – Но мы-то знаем, как выглядит «защита» альсунгцев и насколько королеву Хелт волнуют крестьяне с плотниками…
– А другая часть вообще против вмешательства Кезорре в войну, – заметил посерьёзневший ир Пинто. – Глава виантской Гильдии Стекольщиков на днях заходил ко мне… «Нам столько же дела до Ти’арга с Альсунгом, сколько стеклодуву до глины!.. Пусть хоть перегрызут друг друга, а мы пока построим идеальную страну у себя!» – ир Пинто вздохнул и сделал скорбное лицо. – Так вопил, что пришлось предложить ему ещё закуски.
– «Идеальна» для них страна под необразованными плебеями, – пискнул чар Леро, с опаской поглядывая на чара Энчио: угодил ли?
– Плебеями, которые поклоняются Прародителю, – подчеркнул чар Энчио. – Это важно. Мы не даём им места в Совете, запрещаем публичные проповеди, осмеиваем их празднества… Разумеется, они уверены, что их ущемляют в правах. Если так пойдёт дальше, они разозлятся, и очень. А это совсем нам не нужно.
– И что же теперь – пускать их в Совет? – эр Даола всё не унимался, но бравады в нём поубавилось. Вытянутое лицо то краснело, то бледнело, напоминая Ринцо детские фонарики, что так любят в Ариссиме. – Слишком радикальный способ задобрить.
– Речь не идёт о задабривании, – ледяным тоном возразил чар Энчио и посмотрел через стол на эра Даолу – абсолютно спокойно, но тот виновато съёжился в кресле. – Если несколько их жрецов окажется в Совете, нам будет проще их контролировать. Это во-первых. Такая уступка поможет избежать скандала, когда мы объявим о своём решении поддержать Дорелию. Это во-вторых.
Ринцо вздохнул и потёр переносицу. Начинала болеть голова.
«Разумно, – оценил он. – Это очень…»
– Умно, – закончил за него ир Пинто. – Но подобная благосклонность может и, наоборот, слишком их расповадить. Я считаю, что нужен противовес.
– И что Вы предлагаете? – прохладно спросил чар Энчио. Эр Нисте – сейчас самый молодой из Правителей – вытаращил глаза от изумления. Ринцо тоже подумалось, что что-то пошло не так…
Чар Энчио задал кому-то вопрос. Ему понадобилось чьё-то мнение… Видимо, грядёт новая эпоха.
Соловей в саду выдал особенно резкую трель.
– Праздник