чем тогда в нашем офисе. Она явно испытывала напряжение, но именно поэтому мы и пригласили ее сюда. Алекс всегда назначал встречу в «Хиллсайде», когда хотел поставить клиента в оборонительную позицию – то есть добиться чего-то, не будучи уверенным в результате.
Эми сразу же перешла к делу:
– Чейз сказала, что у вас для меня есть хорошие новости.
На самом деле это было лишь плодом ее воображения. Алекс посмотрел на меня, увидел, что было написано на моем лице, и улыбнулся.
– Чашка имеет отношение к знаменитому и очень старому межзвездному кораблю, – сказал он. – Мы полагаем, что она стоит довольно много.
– Сколько? – спросила Эми.
– Это решает рынок. Я бы не хотел делать никаких предположений. – Он достал чип. – Когда у вас будет время, заполните этот документ. Он подтверждает ваши права собственности.
– Зачем? – спросила она. – Чашка моя. Ее мне подарили.
– В девяноста случаях из ста этого достаточно. Но зачастую в подобных ситуациях возникают споры. Всего лишь формальность, но она может избавить вас от проблем в будущем.
Эми выглядела раздосадованной. Взяв чип, она сунула его в карман.
– Пришлю завтра.
– Хорошо, – кивнул Алекс. – Сразу после этого мы выставим чашку на продажу и посмотрим, что случится.
– Ладно.
Он наклонился к ней и понизил голос:
– А пока мы не знаем точной стоимости, нужно установить минимальную цену.
– Сколько?
Алекс назвал сумму. Я уже не раз присутствовала при этих сценах, но в тот момент у меня перехватило дыхание. Столько денег я вряд ли смогла бы заработать за всю жизнь. Эми зажмурилась, и я увидела, как по ее щеке скатилась слеза. Может быть, я и сама слегка прослезилась.
– Чудесно, – прошептала она срывающимся голосом.
Алекс широко улыбнулся – ни дать ни взять филантроп, от всей души желающий помочь человеку. Наши комиссионные, как обычно, равнялись десяти процентам от окончательной продажной цены. Я достаточно хорошо знала Алекса, чтобы понять: минимальная цена выглядит вполне скромно.
С минуту я думала, что Эми совсем расклеится. Поднесенный к лицу носовой платок, затем отважная улыбка и извинения – «для меня это такое потрясение».
– А теперь, – сказал Алекс, – мне хотелось бы кое о чем вас расспросить.
– Конечно.
Появился официант, и мы сделали заказ, хотя Эми теперь почти не интересовалась меню. Когда официант ушел, Алекс наклонился, почти перегнувшись через стол:
– Расскажите, откуда взялась эта чашка.
Эми затравленно взглянула на него, словно застигнутая охотниками лисица.
– Я же вам говорила, господин Бенедикт. Мне ее подарил бывший приятель.
– Когда это было?
– Не помню. Несколько недель назад.
Алекс еще больше понизил голос:
– Не будете ли вы так любезны назвать его имя?
– Зачем? Я же сказала: чашка принадлежит мне.
– Но могут существовать и другие