предписание на 25 число. Ведь даже представитель управления военно-учебных заведений ошибся с датой, и Николаю выписали предписание на 25 августа.
После обеда образовалось незапланированное личное время. То есть в распорядке дня такое время определяется в обязательном порядке. Но это уж когда вся рота собирается после каникул, и начинаются занятия.
Пока же хватало время и на приведение в порядок помещений и на уборку территории и на отдых.
Собрались несколько выпускников суворовских военных училищ, перезнакомились. И решили прогуляться по территории. Нашли курсантскую чайную с ассортиментом обычным. Газировка, сгущёнка, булочки.
Подкрепились и пошли назад по плацу.
А тут навстречу старшина сверхсрочной службы.
Суворовцы, конечно же, прошли мимо, как ни в чём не бывало. Подумаешь, старшина. В суворовском военном училище командир взвода – он именуется офицером воспитателем – майор. Ниже майора никому честь привыкли не отдавать. Был в этом некоторый лоск. Конечно, не то чтоб заслуживающий поощрения, но не все же поступки и не всегда могут заслужить одобрение. Так уж жизнь устроена. Кто-то нарушает дисциплину, а кто-то наказывает за нарушения.
Словом, прошли недавние суворовцы мимо сверхсрочника с полным к нему равнодушием, и вдруг:
– Товарищи курсанты, ко мне.
Это ещё что такое? Куда ж это «к нему»? Спятил что ли макаронник? Так, скорее всего, подумали парни, лишь недавно расставшиеся с алыми лампасами на брюках.
– Товарищи курсанты, стой!
Более грозный окрик заставил повиноваться. Один из новых приятелей Константинова, Павел Гончаров, процедил известную прибаутку, касающуюся сверхсрочников: «Эй, вы трое – оба ко мне!»
– Что вы там бубните, курсант. На гауптвахту захотели?
Николай и его приятели, с некоторым удивлением рассматривая странного, по их мнению, макаронника, всё-таки остановились.
– Построиться в одну шеренгу.
Никто не шевельнулся. Остановились в нескольких шагах и продолжали выражать всем своим видом явное недоумение, граничащее с презрением.
– Вот вы, курсант, – обратился сверхсрочник к одному из ребят, видя, что его команда игнорируется. – Как ваша фамилия?
– Гончаров.
– Курсант Гончаров, а не Гончаров, – резко поправил сверхсрочник. – Постройте курсантов в одну шеренгу.
– Простите, с какой стати. Кто вы такой? – спросил Павел, не желая выполнять распоряжение.
Знали или не знали вчерашние суворовцы положение устава о начальниках по воинскому званию, но в действительности, начальником по воинскому званию мог быть для рядового и сержантского состава только офицер. Ну а что касается сверхсрочника, то его, конечно, положено было приветствовать при встрече, как старшего по званию, нельзя было и грубить опять же как старшему по званию, но вот выполнять распоряжения? Нужно заметить, что встретившийся на улице сверхсрочник, никаких распоряжений и не мог отдавать.
А здесь, в училище? Кто же этот тип, что прицепился к курсантам?
– Я