«Рус, – закричали ему, – рус авьядор!» – Петров понял, что попал к правильным людям, и помахал.
Они объяснили ему позицию. Там, куда он чуть было не сел, как раз были франкисты, и Петров прилетел бы к ним в объятия, и тут уж хваленое везение никак бы ему не помогло. Внутренний голос подсказывает отважному ковбою: теперь ты как знаешь, а я уматываю. Но на этот раз голос все говорил правильно, и Петров стал объяснять, что ему нужна горючка, – горючка, нафта, энтьендо? В ответ замотали головами, да и правда, откуда у них бензин. Но что у вас есть? Достать можете? Петров осмотрелся в разгорающемся свете дня: этими козьими тропами никакой грузовик не проедет. Ему бы хоть литров пятнадцать, но кто притащит? Допустим даже, что они пошлют пацана на базу, – сюда, положим, никто больше не сядет, чертовы горы, но сбросят как-нибудь; однако пока добежит пацан, пока прилетит Еремин или кто там, да пока сбросит, да пока промахнется… Петров уже знал несколько испанских слов, стал объяснять: диес и еще диес литрос… газолина! Си, си, закивал испанец. Одна канистра у них была, ее принесли, но что толку в одной канистре? Какого качества бензин? Нумеро октано? Си, буэно, объяснял ему республиканец, типичный козопас, смуглый, с жесткой шкиперской бородой. Мало, этого мало, повторял Петров, как это… поко! Тогда бойца осенило. «Алкохоль!» – предложил он. Но алкохоль, попытался объяснить Петров, не до выпивки! – но испанец уже кого-то послал, и две канистры чистейшего местного спирта отнесли к самолету. Откуда у них спирт? – да уж понятно, что в горах спирт бойцу нужнее бензина, а откуда? – так они на своей земле. Петров прикидывал: он никогда еще не летал на спирту, такого не водилось в авиации, но бензина ему хватило бы километров на двадцать, несерьезно; разве долить? Получим спирто-бензиновую смесь, что же я о ней знаю? «Еще, еще надо», – раздраженно крикнул он, и республиканец на хорошем русском ответил: «Ну что ты сердишься, еще так еще».
– Мать моя вся в саже, – выдохнул Петров, – что же я перед тобой выделывался тут?
– Не знаю, – пожал плечами боец, – я думал, ты знаешь.
– Что я знаю?
– Что тут свои.
– Ну так не везде же свои! Я понимаю – в авиации…
– Везде, – со значением сказал боец. – Тебя как зовут?
– Толя, – радостно признался Петров.
– Болван. Здесь как зовут?
– Теодор.
– Тореадор, – передразнил смуглый. – А я Эрнесто.
– А дома как?
– А дома неважно. Мы там вряд ли увидимся.
Петров тотчас успокоился: он был среди своих. Он не сомневался теперь, что и остальные все были русские, притворявшиеся испанцами чисто для конспирации.
– Ты выпей, – предложил странный Эрнесто. – Пока заливать будут… они тут, понимаешь, все делают медленно. Те еще вояки.
Петров выпил, запил водой, услужливо предложенной девушкой из отряда, – медсестра или мало ли, кто знает ихние боевые обычаи, – и засмеялся.
– Слушай, – сказал