болтать? – Анестезиолог прижал шприц-пистолет к шее Андрея и «выстрелил» раствором.
– Ай! Нет, яннннн… – успел произнести Андрей, прежде чем вырубиться. Его тело мгновенно расслабилось, будто выключенное.
Аппарат над ним загудел чуть громче.
На экранах мониторов заплясали графические и цифровые данные.
Раздались ритмичные звуки.
Ассистентка нажала на кнопку старта.
Аппарат с пришедшими в движение «щупальцами» начал с жужжанием опускаться с потолка. На конце одного из этих «щупалец» включился лазерный луч…
Когда Андрея после процедуры детакто доставили в камеру, над этой частью мира уже взошло холодное ноябрьское солнце.
Передвижной центр детактоскомии спустя полчаса покинул пределы тюрьмы. Он унесся за холм, поднимая в воздух клубы пыли. Снайпер-надсмотрщик проводил его равнодушным взглядом, затем снова прилип к оптическому прицелу винтовки, направив оружие чуть в сторону от дороги.
На сторожевую вышку в этот момент поднялся его напарник-сменщик. При нем тоже была винтовка с оптическим прицелом, из которой, правда, он пока ни разу ни в кого не выстрелил. Еще не подвернулся такой случай. За короткое время его работы здесь попыток побега или проникновения никто не предпринимал.
– Охренеть, – буркнул надсмотрщик, не отлипая от прицела винтовки.
– Что такое? – спросил его сменщик.
– О, привет, салага!
Они пожали друг другу руки, и надсмотрщик снова прилип к прицелу.
– Я слышал, здесь был целый спектакль, – сказал Салага.
– Ага, сейчас второй акт. Сам глянь. На десять часов, двести двадцать метров.
Салага снял винтовку с плеча, направил ее в указанную сторону и тоже вгляделся в оптический прицел. В перекрестии его он увидел: Бродяга сидел на коленях спиной к тюрьме и, склонившись почти до земли, что-то жадно ел. Вокруг него медленно растекались ручейки крови.
– Что он делает? – спросил Салага.
– Завтракает. – Надсмотрщик злорадно хихикнул. – Угадай, что у него сегодня в меню?
Салага опустил винтовку.
– Не знаю. Кого он поймал?
– Кого он мог поймать парализованными руками?
Салага задумался, затем его лицо вытянулось от шока.
– Ты мне гонишь сейчас?
– Не-а. Сам смотри.
Надсмотрщик ловко повесил винтовку на плечо, сложил ладони рупором и во всю глотку заорал:
– Приятного аппетита, шизоид!
Салага вскинул винтовку и внимательно вгляделся в прицел. В перекрестии его Бродяга обернулся и начал испуганно озираться. Его кисти и предплечья были разодраны чуть ли не до костей, подбородок выпачкан в крови. Заметив на сторожевой вышке двоих наблюдающих за ним снайперов, Бродяга начал душераздирающе выть от унижения и отчаяния.
– Бедняга, – посочувствовал Салага. – Даже врагу такого не пожелаешь. Может, ему помочь как-то?
– У нас приказ игнорировать его, – ответил надсмотрщик и начал торопливо спускаться с вышки. –