и то, как ему сложно объясняться с японцами. Я слушала его и наблюдала в окно, как большая желтая луна висит в воздухе прямо над мостом. И думала: как забавно. Магнитный экспресс привозит людей на современную станцию в город старинных храмов. Луной и аистом у реки можно любоваться из окна «Старбакса».
Во дворе святилища стоят автоматы прохладительных напитков. Проходящая мимо чинная японка в кимоно постукивает платформами своих деревянных сандаликов, держа в руках последнюю сумку от Луи Виттон.
Жизнь не стоит на месте. Но везде она несётся куда-то так, что уже не видно начала. И только у японцев новое не отрицает, а лишь причудливо дополняет старое.
Может быть, поэтому им порой удаётся добежать первыми?
– Марина. Я не могу.
С этими словами и с перекошенным лицом Женька вскочила со своего места и встала прямо напротив меня.
В дневной электричке было полно свободных мест. Но Женька настойчиво продолжала стоять. С выражением, как будто её сейчас стошнит, она выдавила:
– Он там, – и сделала кивок назад.
На мой полный недоумения взгляд она пояснила:
– Там. Мужик. Смотри на штаны.
Я выглянула из-за Женьки и увидела японца в повседневной одежде, развалившегося на сиденье напротив. Тёмная футболка. Лёгкие брюки. Но что-то тут не так… И тут мои глаза расширились.
На самом причинном месте на брюках была дыра. Большая дыра. Вольно и широко она пролегала по мужской промежности, позволяя немногочисленной публике вагона лицезреть отсутствие нижнего белья и некоторые интересные детали японской анатомии.
Я перевела глаза на Женьку.
– Видела?.. – прошептала мне она.
– Угу… Ну и чё ты вскочила? Садись.
– Ой не, не могу я на это смотреть! Меня аж воротит.
– Ну и не смотри! Не стоять же из-за него всю дорогу?
Она нехотя села обратно.
– Слушай, а может, он не заметил? – попыталась она найти какое-то объяснение вагонному стриптизу. – А вдруг ему просто все сказать постеснялись?
Я снова посмотрела на японца, как ни в чём не бывало раскинувшего свои ноги и остальные запчасти на бархатном сиденье. И мысленно представила себе, как мы подходим к нему и говорим: «Извините, но дело в том, что нам с того сиденья видна ваша мошонка. Вы об этом знали? Знали, да? Аа, ну тогда ладно…»
– Вряд ли, – сказала я. – Ему же туда поддувает! Сложно не заметить.
И всё же вера в нормальность умирает последней. Поэтому я решилась на крайнюю меру. Чтобы дать возможность мужичку исправить оплошность, я начала нагло и целенаправленно смотреть на его интимное место. Я вполне откровенно разглядывала его, то прищуриваясь, то распахивая глаза, так что сидящие вокруг пассажиры могли совершенно справедливо предположить во мне нимфоманку. Но ни один мускул не дрогнул на лице старого стриптизера. Взгляд его раскосых глаз по-прежнему был туманно направлен вдаль.
Мне вдруг стало ясно: он всё прекрасно знает и даже кайфует от публики в лице двух белых