госпожа д'Этиоль.
Шуази был полностью обновлен; Габриэль построил там жилые помещения, а галерея начинала украшаться рядом напоминавших о фландрских победах полотен, которые были заказаны Парроселю.
Король привез с собой только самых близких людей: Ришелье, д'Айена, де Мёза, де Дюраса, – чтобы они лучше познакомились с маркизой. Та, со своей стороны, получила милостивое разрешение пригласить друзей-литераторов: Дюкло, Вольтера, Монкрифа, аббата Прево и аббата де Берни. В компанию входили и немногие женщины: госпожи де Лораге, де Сассенаж и де Бельфон.
Через несколько дней после приезда Людовик XV свалился от приступа такой сильной лихорадки, что Ла Пейрони делал ему кровопускания и считал его жизнь в опасности. Предупредили королеву, и она попросила позволения приехать к мужу. Он не мог не дать согласия, обращался с нею корректно и принимал уважительно, но настаивал на присутствии за столом маркизы де Помпадур.
Вслед за королевой по совету дочери прибыл с визитом король Станислав, однако ему ясно дали понять, что он здесь лишний, поскольку король сразу же удалился после краткой беседы с тестем.
Едва король вернулся в Версаль, как тут же объявил об отъезде в Фонтенбло, куда на этот раз за ним последовал двор. Пребывание там окончательно утвердило фаворитку в ее «обязанностях»: она заняла покои герцогини де Шатору; особая лестница соединяла их с апартаментами короля. С первых же дней начались ужины в кабинете, возглавляемые маркизой де Помпадур. Когда ужинали не в кабинете, то у мадам де Помпадур, и весьма хорошо, так как у нее был чудесный повар.
У нее постоянно можно было застать Вольтера и аббата де Берни. Все чаще на приглашение напрашивались знатные вельможи, и фаворитка короля начала приятельствовать с самым остроумным из них, герцогом д'Айеном, который, как считают, послужил Жан-Батисту-Луи Грессе прообразом Злюки. Еще теснее она сблизилась с принцем де Субизом, который станет ей другом на всю жизнь и которого она назначит своим душеприказчиком.
Близость короля и маркизы была полнейшей; едва одевшись, Людовик спускался к фаворитке и оставался у нее до обедни, после чего завтракал с ней и составлял ей компанию до пяти или шести часов – времени приема министров.
На охоте она садилась в карету короля, в театре находилась вместе с ним в его зарешеченной ложе. Тем не менее, чтобы войти в доверие, не упускала случая появиться в кругу королевы.
Ее отец, господин Пуассон, приехал погостить в Фонтенбло; она не отреклась от него и принимала его открыто, хотя крайне вульгарные манеры этого человека вызывали насмешки.
Все эти усилия привели к тому, что у большинства придворных составилось благоприятное мнение о ней. По этому случаю стоит процитировать дневник герцога де Люиня: «Похоже, что все находят маркизу де Помпадур чрезвычайно учтивой; она не только не зла и ни о ком не говорит дурно, но даже не терпит злословия в своем доме. Она весела и охоча до разговоров. До сих пор довольно далекая от высокого положения,