к изложению своей экстраординарной истории.
– Я холостяк, – начал он, – и, как человек светский, имею большой круг друзей. Среди них есть семья бывшего пивовара по имени Мелвилл. Они живут в графстве Кенсингтон в поместье Албемарль. Несколько недель назад, обедая у Мелвиллов, я познакомился с молодым человеком по имени Гарсия. Как я понял, он испанского происхождения и имеет отношение к посольской миссии. Гарсия великолепно говорил по-английски, у него были приятные манеры и исключительно привлекательная внешность.
Мы как-то сразу сдружились – казалось, он расположился ко мне с первого взгляда. Уже через пару дней Гарсия приехал навестить меня в Ли. Слово за слово, и дело кончилось тем, что он пригласил меня погостить несколько дней в арендованном им особняке Вистерия-Лодж, расположенном между Эшером и Оксшотом. Вчера вечером я отправился в Эшер, чтобы выполнить данное обещание.
С его слов я уже знал, кто живет вместе с ним в поместье. Неизменным спутником Гарсия был верный слуга, тоже испанец, взявший на себя все заботы о доме и гардеробе хозяина. Он тоже довольно сносно владел английским. Кроме того, во время своих путешествий Гарсия нашел чудесного повара-полукровку, готовившего изумительные обеды. Помнится, Гарсия как-то упомянул о том, что появление подобной компании в сердце Суррея выглядит довольно странно. Я согласился с ним, однако в тот момент и представить себе не мог, до какой степени странная эта компания.
Проехав две мили к югу от Эшера, я прибыл на место. Дом оказался большим; задней своей стороной он был обращен к главному тракту, а подъездная дорога к входу вилась вокруг дома вдоль разросшегося вечнозеленого кустарника. Огромное здание находилось в крайне запущенном состоянии и разваливалось буквально на глазах.
Оказавшись со своими пожитками на лужайке возле растрескавшейся и потемневшей от дождей двери, я впервые усомнился, благоразумно ли поступил, отправившись в гости к почти незнакомому человеку.
Гарсия сам вышел мне навстречу и сердечно приветствовал меня, после чего поручил заботам меланхоличного темнокожего слуги, проводившего меня в спальню. Все в этом доме наводило тоску. Ужин проходил тет-а-тет, и хотя хозяин делал все возможное, чтобы развлечь меня, казалось, мысли его витали далеко: временами он отвечал так тихо и невпопад, что я едва понимал его. К тому же Гарсия не переставая барабанил пальцами по столу, кусал ногти и выказывал другие признаки озабоченности и нетерпения.
Ужин был так же плохо приготовлен, как и сервирован, а присутствие угрюмого, молчаливого слуги испортило его окончательно. Уверяю вас, на протяжении всего вечера я пытался изобрести причину, чтобы извиниться и немедленно отбыть домой в Ли.
Сейчас мне приходит на память одно обстоятельство. Возможно, оно имеет отношение к делу, которое привело сюда этих двух джентльменов. В тот момент я не придал ему значения. В конце ужина слуга принес хозяину записку. Я заметил, что, прочитав ее, Гарсия стал еще более странным и почти невменяемым. Он уже не пытался притворяться, будто поддерживает беседу, и, погрузившись в свои мысли, курил сигары одну за другой. Гарсия ничего