не знакомо. Четверо из мужчин, включая и моего отца, словно сговорившись, одеты в «штормовки» – распространенный предмет одежды удобный как раз для таких вот случаев, когда выбираешься на природу или рыбалку. Пятый же мужчина был одет в вязаный свитер под горло. Мама и незнакомая женщина под стать всем присутствующим оделись тоже неброско – легкие, сезонные курточки: мама в светло-голубой, женщина – в курточке пепельного цвета. Лицо женщины размыто. Только теперь я заметил, как у одного из мужчин, из-за спины торчал гриф гитары. Цвет автомобиля, скорее всего светлый, а номер невозможно разглядеть.
– И что нам со всем этим делать? – прочертив круг в воздухе, спросил я Мирославу.
Как оказалось, у сестры был готовый ответ.
– Разобраться, – обронила сестра, как будто речь шла о пустяшном деле.
– Каким образом?
– У нас есть адрес Дудника. Или ты забыл?
– Подожди… – остановил я сестру, пытаясь понять, к чему она клонит. И согласился с ее предложением. Задачка вроде бы простая.
– Тогда поехали, – мне не терпелось поскорее узнать, что вскрывалось за всем этим, и как к этому всему причастны мои покойные родители, помеченные крестом. Мое любопытство разыгралось и требовало действий.
– Ты меня прости, но я не могу. – Мирослава посмотрела на экран своего мобильного. – Через двадцать минут у нас запланирована встреча с молодым, но уже популярным писателем, и я обязана быть там.
– Тогда я поеду один. Тебя подбросить?
Ехать было всего ничего, как для городского жителя – две остановки.
– Да, конечно. Держи адрес, – сестра протянула мне листик с выписанным адресом Дудника, хотя я его запомнил с первого раза. С памятью у меня было все в порядке. – Ты так и не притронулся к еде. Поешь, еще есть время.
– Что-то не хочется, – честно признался я. Причина моего отказа была на поверхности. Таинственность снимка и письмо Дудника совсем отбили мою потребность в питании. – Только вот чая попью.
Чай оказался уже холодным, под стать моего душевного настроения.
К машине мы шли молча, не обронив ни слова, погруженные в свои мысли, и не трудно было догадаться, что они вились вокруг одного и того же.
– Ты думаешь, наши родители были замешаны в чем-то… непристойном… – последнее слово Мирослава прямо выдавила из себя. Хотя на ее языке я был уверен, вертелось совсем иное слово. И это слово ей явно не понравилось, как и вся эта темная история.
– Меня волнует совсем другое – почему сам Дудник не пришел в библиотеку, а передал книги через девушку? Заболел? Или уехал? Кроме этого, если ему так было важно это письмо, то почему он его так не дописал? Ведь судя по всему, он намеревался отправить его какому-то Вадиму? Тебе не кажется это странным?
Мирослава молчала, смотря на дорогу. Мимо нас проносились машины, люди. Город жил своей обычной суетливой жизнью, и мы были частью ее. Со своими бедами, радостями, огорчениями