европейской державой, но по плотности населения она будет все равно значительно отставать от западноевропейских стран: 1,1 человека на квадратный километр, в европейской России чуть лучше – 3,5. Для сравнения, около 1600 года Италия насчитывает 44 человека на квадратный километр, Нидерланды – 40, Франция – 34, Германия – 28, Пиренейский полуостров – 17, Польша и Пруссия – по 14, Швеция, Норвегия и Финляндия – около 1,5 человека на кв. км.
Перенаселенной Европа стала давно. Во всяком случае, ее лесной покров был практически полностью уничтожен – скажем более элегантно, колонизирован человеком уже в XI–XIII веках, что и понятно: относительное перенаселение требовало культивации все больших пространств, чтобы элементарно выжить. В европейской России еще в 60-е годы XIX века лесом было покрыто до 40 % территории. В эпоху Киевской Руси и Московии человеческая жизнь, вероятно, пульсировала только на редких островках, свободных от леса. Так, даже Киев, который сегодня находится практически на границе степной полосы, был, согласно древнейшей летописи, лесным городом: «И бяше около града лес и бор велик». Когда муромскому или ростовскому князю с верхнеокских земель нужно было попасть в Киев, он шел не прямой дорогой, а сильно в объезд, через Смоленск. Былины тоже сохранили воспоминание о непролазных лесах между Муромом и Киевом. Киевские богатыри смеются над Ильей Муромцем, который якобы шел «прямоезжей дорогой»: «Залегла та дорога тридцать лет от того Соловья-разбойника». Лесные дебри, давшие имя даже городу Брянску (Дебрянску) на Десне, стали немного прочищаться к середине XII века, во всяком случае, Юрий Долгорукий уже водит напрямик из Ростова в Киев внушительные полки.
Само русское слово «дорога» происходит от глагола «дергать» – дорогу буквально продирали сквозь лес. Так же выдирали у леса и землю под пашню. Участок расчищали, вырубленный лес сжигали, добиваясь таким образом искусственного удобрения небогатой почвы – такие участки назывались палями. Были они, как правило, небольшими, поскольку для земледелия годились только сухие места, а они в постледниковой Русской равнине были очень редки. Едва ли поселение составляло один, много три крестьянских двора. Через шесть-семь лет паль истощалась, и деревне приходилось идти дальше, снова рубить и жечь лес. Такое лесное кочевание охватывает столетия российской истории. И лес все равно стоит. Ключевский говорил: «История России есть история страны, которая колонизуется». Правда, в отличие от Западной Европы внутренняя колонизация здесь была не следствием относительного перенаселения, а спецификой хозяйственной жизни. Русские не столько расселялись, сколько переселялись, словно стая птиц, с одной пали на другую. Благо громадная пустота Русской равнины это позволяла.
Перенаселенная Европа в XVI веке отдает излишки своих людских ресурсов Новому Свету – обеим Америкам, что сделает языки главных колониальных империй Европы – испанский и английский – самыми многолюдными в мире. Новый Свет – дитя перенаселенной Европы.